Тут он прервал свой рассказ, сделал глоток вина из кувшина, потом протяжно и довольно рыгнул, издав звук, который Гиппократ называет eructus magnus, а затем продолжил свою речь:

— Как ты знаешь, иудеи пользуются широкой независимостью во всех сферах, включая судебную. Их суды вправе выносить смертные приговоры. Но после разделения царства — и по строгому повелению божественного Августа — только римский прокуратор либо посланное им лицо могут дозволить исполнение такого приговора или смягчить его, когда сочтут необходимым, заменив на тюрьму либо изгнание, а могут даже оправдать осужденного. Эта мера призвана смягчить слишком суровый закон Моисея, ведь он велит побивать камнями кого угодно и даже за самую мелкую провинность. В данном случае вина плотника сомнений не вызывает, так что мне вроде бы остается лишь проследить за правильным проведением казни. К несчастью, в этой проклятой стране очень редко какое событие бывает оторвано от политики, и последнее дело не стало исключением. Здесь повсюду тлеют очаги мятежа, иногда подспудные, иногда открытые, и мы не должны упускать возможности лишний раз показать силу нашей власти. Вот почему прокуратор велел превратить эту казнь в назидание. Иными словами, мы не можем просто обезглавить преступника, что является способом чистым, быстрым и разумным, а принуждены распять его на кресте. Но вся беда в том, что в городе нет ни одного креста, — и пришлось поручить его изготовление плотнику, и тут возникла весьма щекотливая ситуация, потому как плотником-то как раз и является тот самый осужденный, которого нам предстоит казнить.

— Клянусь Юпитером! Вряд ли он рад такому заказу и станет трудиться с особым усердием! — вырвалось у меня.

— Как раз этого я меньше всего опасаюсь, — сказал Апий Пульхр. — А чтобы избежать нарочитых проволочек, мы пригрозили, что казним всю его семью, если завтра к вечеру работа не будет выполнена. Остается надеяться, что все пойдет, как предусмотрено, и тогда мы сможем распять его на закате и поставим небольшой отряд стражников, чтобы никто не посмел снять тело казненного с креста. А послезавтра, выполнив свою миссию, двинемся в Кесарию. До тех же пор, rebus sic stantibus, распорядимся нашим временем наилучшим образом. Я, к примеру, намерен отправиться спать.

На этом мы распрощались, и каждый пошел в отведенное ему для ночлега место.

Глава IV

Козы, о Фабий, по назначенному природой взаиморасположению своих частей принадлежат к тому же виду животных, что и овцы, но насколько последние послушны, спокойны, робки и, по словам Аристотеля, тупы, настолько первые неукротимы, капризны и зловредны.

Проснувшись с первыми криками петухов, я тотчас отправился на поиски хозяйки дома и знаками дал ей понять, что меня обуревает голод, а она в ответ, обнажив голые десны в ужасной своей улыбке, указала сперва на ведро и скамеечку, потом на мою собственную персону и наконец на двух коз, которые крутились поблизости, — таким образом она в свою очередь давала мне понять, что я должен их подоить. Я начал было отнекиваться, но старая ведьма стояла на своем, отчего гримаса ее сделалась еще более безобразной, как и кривляния, из коих я вывел, что таким был вчерашний уговор между двумя женщинами — с моего молчаливого согласия. Так как выбора у меня не оставалось, а голод терзал немилосердно, я попытался исполнить то, что она от меня требовала.

На беду, все знания мои о животных почерпнуты из многочисленных и весьма полезных книг, однако на практике мне никак не удавалось справиться с козами, притом что они вздумали еще и кочевряжиться.