– То есть, над нами кружит колоссальная лютая херня, глобально недовольная именно тем, что её разбудили? – уточнил я, – По другим поводам они не просыпаются?

– Ты меня жопой слушал, не иначе, – закатила глаза Лайтен, – Нет у них других поводов. Планета для них считай помесь толчка, спальни и закусочной.

– Но ты при этом не беспокоишься, что он начнет долбать город или жрать местных.

– Такого не было ни разу за всю историю, – пожала плечиками эльфийка, закуривая длинную тонкую сигарету на мундштуке, – Ставлю свои последние чулки против твоих отрезанных яиц – Зейн здесь по твою душу или за твоей зеленой шлюшкой. Не так уж близко та гора, где вы его подняли, а ты еще и говорил, что летели кривым и косым раком до города.

– Было дело…

Супер. В свете узнанного других вариантов не остается. Все же логично? Логично. Правда, что то мне подобный образ жизни напоминает, ощущаются некоторые параллели, но размышлять пространно на эту тему, периодически слыша вопли колоссального существа, которое ищет либо тебя, либо ту, кто тебе очень сильно нужна, как то не тянет. Правда, учитывая, что оно просто кружит и орёт, особых идей у дракона нет, как и способов нас найти. Как то отследил до города, но след потерял, вот и бесится.

В ответ на оказанную любезность эльфийка попросила рассказать о внешнем мире. Точнее, о моих взаимодействиях с этим самым миром с тех пор, как покинул Кройзенхерц. Тайны я делать не стал, рассказав о почти всех моих приключениях до попадания к эльфам Куатры. Получилось не так много, как хотелось бы, да и сводилось всё преимущественно к путешествиям пешком и на транспорте, да встречах с разными интересными личностями и их последующих убийствах. Отдельно отметил виды ихорников, с которыми довелось столкнуться. Последнее Лайтен очень впечатлило, достаточно для того, чтобы лежащая на топчане девушка глубокомысленно заявила, что в гробу видела обычную жизнь кида. Встречаться с тварью размером с комодского варана, обладая лишь навыками ножевой драки и высокой скоростью, ей явно показалось паршивой идеей.

На этом моменте наш почти уже ставший вежливым разговор был прерван появлением запыхавшегося донельзя Тариуса Амадея Тарраскера, пришедшего вместе с отрядным магом, известного мне под именем Обальд Власк. Этот персонаж был куда старше главного агента, частично лыс, обладал еле заметным брюшком, а также удивительно длинными и гибкими пальцами пианиста, похожими на мои. Ко всему этому богатству Обальд был невозмутим и малоэмоционален, волосат ушами и носил тонкое серебряное пенсне, каким то образом не выпадающее из глазницы. Правда, в данный момент маг был слегка взволнован, это отчетливо читалось по его мимике… и определенно было лишь тенью чувств, обуревающих Тарраскера. Грохнув длинный вещмешок на пол, агент Кригстана уселся на него и принялся ругаться, периодически прерывая ругательства рассказом о том, что он смог узнать по поводу Стеллы Заграхорн и «Солнышка».

Тарраскер всего лишь хотел уточнить, когда улетел дирижабль контрабандистки и в каком направлении, чтобы приблизительно понять, насколько тонка наша ниточка к «Негатору». Также был шанс, что «Солнышко» вообще не оторвалось от эллинга в воздушном порту, по причине смерти полугоблинши от яда. Не произошло ни того, ни другого, а случился очередной финт ушами от несносной дурной девицы.

Стелла пошла гулять.

Кригстанец, понятное дело, никоим образом не мог узнать, с какого полового органа дурную девчонку понесло на улицы Города Трех Лордов. Про себя я предполагал, что та просто решила воспользоваться моментом, благодаря мне, покрасившим её пустую подростковую голову в чернявый цвет. Долго ли коротко – девицу, несмотря на то что была одета по местному, взял в оборот гражданский патруль, наводнивший город в связи с кризисом симценза.