— Это немного слишком, не думаете? — говорит женщина, которая принесла для меня платье для примерки. Она принесла не такое, как я просила. Я думаю, она сделала это в надежде, что я выберу что — нибудь другое, но, когда в комнату вкатили вешалку, я побежала прямо к ней. Улыбка сошла с моего лица, когда я снова посмотрела в зеркало. Я думала— оно идеальное. Золотое платье сделано из шёлка и две ленты на моих плечах удерживают платье на месте. Узкий лиф обхватывает меня, расширяясь и рассыпаясь на бедрах милыми маленькими складками. Я выгляжу как Бель, идущая на балл.

Мне нравится, что низ такой свободный, и я смогу легко двигаться. Я могу танцевать и веселиться. Я поднимаю платье, чтобы посмотреть на обувь. Туфли выглядят стеклянными, но маленькие каблучки украшены бриллиантами. Я думала, что это идеально. Я всегда любила две сказки: «Красавица и Чудовище» и «Золушка», и сейчас я знаю почему. Я получила обе в моём короле. Чудовище и принц соединились в одно.

— Я думаю— оно прекрасно, — я оборачиваюсь при звуках голоса Хейвенли, сестры Карима. Я лично ещё не встречала её, но мы разговаривали по телефону вчера несколько раз. Я бегу к ней, почти сбивая, когда сжимаю в объятиях. Она смеётся, обнимая меня в ответ.

— Вы можете идти, — слышу я, как говорит она, когда я отстраняюсь. Стилист выходит из комнаты. — Не слушай её. Это платье, о котором мы говорили, такое, какое ты хочешь, и это делает его идеальным, — она тянется вперёд, задевая одну мою коричневую кудряшку. Её лицо изгибается в огромной улыбке, когда её глаза наполняются слезами. — Ты просто идеальна, — ощущается, будто она говорит больше чем о платье.

Я немного краснею.

— Держу пари, ты сбила его с ног, когда он увидел тебя.

Я закусила губу, не зная, что произнести. Я не могу сказать ей, что он прижал меня к стене.

— Я только вышла из его офиса. Он другой, — говорит она, заходя в комнату и садясь в одно из удобных белых стульев. — Он улыбался, и… — она останавливается и пожимает плечами. — Немного сожалел.

Я делаю шаг назад. Я чувствую себя, будто что — то сжало моё горло.

— Нет, нет. Не так, — она качает головой, и я всё ещё могу увидеть слёзы. — Я имею в виду сожалеет из — за того, что между нами образовалась дистанция за годы. Он хочет исправить это. Он сказал, что хочет снова стать семьёй, как тогда, когда мы были маленькими.

Я улыбаюсь. Карим рассказал мне о том, как они с его сестрой потеряли эту близость, когда его родители умерли. Он занял трон, когда она была слишком молода. Я видела сожаление в его глазах, когда он рассказывал мне историю. Я сказала ему, что ещё не поздно.

— Мне нравится, как это звучит. Я люблю своих сестёр, но они намного старше меня и они бы согласились со стилистом о платье.

— Ну, теперь у тебя есть новая сестра.

Это, правда, заставило мои глаза слезиться. После того как Карим вчера наконец — то заставил мне выползти из кровати, всё вошло в полный ритм и единственный человек, кроме него, кто сильно мне помогал — это его сестра. Когда она получила новости о свадьбе, она взорвала телефон, спрашивая меня обо всём до ночи, желая устроить бал. Она, правда, сплотила большинство из моих идей и никогда не говорила, что они глупые. На самом деле, когда я сказала кое — что о машине для сахарной ваты, она спросила, какой мой любимый цвет и удостоверилась, что будет достаточно машин для сахарной ваты, чтобы сделать её.

— Где ты живёшь? — спросила я. У нас не было возможности много поговорить вчера о чём — нибудь другом, кроме свадьбы.