— Фу, опять лошади! — поморщилась Тесс, поднимая глаза на собеседницу. — Я же говорю — не люблю их.

— Это пони, — поправила ее Джейн Кушман и протянула фотографии. — Среди них есть любимчик Элизабет. Я хочу, чтобы вы его нашли.

Тесс быстро просмотрела фотографии и положила их на стол.

— И как же я это сделаю? — недовольно спросила она. Затем посмотрела на доктора Ванштейна. — Макс, я же тебе говорила, что это бессмысленная затея. Зря мы пришли, пойдем отсюда. — Выпалив это, она вскочила на ноги.

— Подождите, мисс Алкотт, не уходите, — попросила ее Джейн Кушман. — Вы же едва взглянули на фотографии. Попробуйте еще раз.

— Не буду. Чего ради я должна их разглядывать? — разозлилась Тесс. — Не помню я никаких дурацких пони. Я и лошадей-то видела только в вестернах по телевизору. Вы, конечно, можете показать мне фотографию и сказать, что вот этого пони я уж обязательно должна помнить, поскольку он начинал весело помахивать хвостом, если ему кричали «привет!», а я, конечно, могу соврать: «Да-да, я его узнаю», — но только зачем вам это нужно?

На мгновение воцарилась тишина.

— Вот этот пони, — едва слышно произнесла Джейн Кушман, выбрав одну из фотографий. Тесс удивленно уставилась на красивого пегого пони с длинной белой гривой. — Стоило сказать «привет!», как он начинал помахивать хвостом. Этому его научил Люк. А Элизабет при этом заливалась радостным смехом.

— Ой! — воскликнула Тесс и медленно опустилась в кресло.

Вновь повисла тишина.

Люк не сводил глаз с лица Тесс. «Надо же — как мы смутились! Делает вид, что испытывает неловкость от того, что попала в точку, — ехидно подумал он. — И у нее это здорово получается. Теперь понятно, почему этой крошке так везло в ее авантюрах — ведь она прирожденная актриса. Ничего не скажешь — великолепно сыграла. Именно сыграла, но не более того». Он ни секунды не сомневался в том, что Тесс — аферистка.

— Вы говорите на каком-нибудь иностранном языке, мисс Алкотт? — нарушила молчание Джейн Кушман.

— На шести.

Все словно по команде уставились на Тесс.

— И на французском? — уточнила Джейн.

— Да, конечно. — К Тесс вернулась уверенность в себе. — Без знания французского я просто не смогла бы работать. Можно сказать, что это международный язык высшего общества во всем мире. Я выучила все те языки, которые мне были нужны для работы, миссис Кушман.

— Элизабет тоже говорила по-французски, — сказала Джейн Кушман. — Моя невестка Женни, мать Элизабет, была француженкой.

— Да? Впрочем, об этом можно догадаться по ее имени.

— Однако, мисс Алкотт, — сказал Люк, — мне кажется, что вам приходилось каждый раз менять свою личину, чтобы успешно заниматься ремеслом, которое вы избрали. Я думаю, для вас не составляет труда перевоплощаться то в умненькую и очаровательную молодую леди, то — в саму невинность, эдакую святую простоту, как сейчас, например. Я прав?

— Конечно, — не моргнув глазом, словно он сказал не колкость, а комплимент, весело ответила Тесс. — Мошенник-виртуоз — это прежде всего хороший артист. Кем только я не была! Мне довелось поработать и обычной продавщицей в магазине, где я строила из себя невинную овечку, и компьютерным специалистом, помешанным на электронике. А как-то раз в Европе, если хотите знать, я вообще была принцессой.