Лайана протянула руку, чтобы помочь ему встать, но Роган, все еще улыбаясь, потянул ее на себя.

— О, какая несправедливость! — вскричала она. — Я уже почти высохла!

Он встал, вытащил ее из воды, отнес на солнышко и сел рядом, а сам стащил рубашку. И когда Лайана вздрогнула, обнял ее и прижал к себе. Лайана поняла, что в жизни не была так счастлива.

— А где еда? — спросил Роган. — Я проголодался.

Габи принялась вытаскивать из корзинки аппетитные блюда. И четверо взрослых и двое детей принялись пировать. Габи по-прежнему говорила больше всех, развлекая присутствующих веселыми историями из деревенской жизни, однако тактично избегала упоминания о том, что семья Перегринов всячески угнетает и запугивает своих крестьян.

Роган постепенно стал расслабляться, задал Бодуину несколько вопросов о торговле шерстью и даже спросил, не знает ли тот, как увеличить настриг шерсти.

Малышка Сара, только что научившаяся ходить, взяла финик и, забавно ковыляя на пухленьких ножках, с помощью отца подошла к Рогану. Тот взглянул на нее. Он никогда не уделял особого внимания детям, но отметил, что девочка очень хорошенькая, темноглазая и кудрявая. Она протянула ему финик, а когда Роган взял фрукт, приняла это за приглашение и плюхнулась к нему на колени, прижавшись спинкой к его груди.

Роган в ужасе уставился на мягкие детские локоны.

— Никогда не видела чужих людей, — пояснила Габи. — Это моя Сара.

— Возьми ее, — прошептал Роган Лайане. — Немедленно убери девчонку.

Но Лайана неожиданно оглохла.

— Ну-ка, Сара, отдай инжир дядюшке Рогану.

Девочка торжественно взяла ягоду и поднесла ко рту Рогана. Когда он попытался взять ягоду у нее, та протестующе завизжала. Бедняга с таким видом, словно его пытают, открыл рот и позволил ей скормить ему инжир.

Лайана беседовала с Габи, делая вид, будто не замечает ни Рогана, ни ребенка, но то и дело подсовывала девочке фрукты. Устав кормить дядю, Сара прижалась к Рогану и заснула.

Скоро, слишком скоро солнце опустилось за горизонт, и Лайана поняла, что пора идти домой. Она не хотела, чтобы этот чудесный день кончался. Не хотела возвращаться в мрачный замок Морей. Она вложила руку в ладонь Рогана и опустила голову ему на плечо. Они еще долго сидели так, втроем, со спящим ребенком.

— Это был лучший день в моей жизни, — прошептала она. — Жаль, что все приходит к концу.

Роган крепче обнял жену. Совершенно пустой, никчемный день, и больше его на такое легкомыслие не уговорить! Впрочем, он согласился, что это было… скажем… приятно.

Сара проснулась и заплакала. Пора было возвращаться.

— Вы придете завтра? — спросила Лайана и увидела слезы благодарности в глазах женщины.

Лайана уже задумала назначить Габи кем-то вроде домоправительницы. Габи сделает все, чтобы служанки сохраняли чистоту в доме, а Лайана сможет проводить с мужем больше времени.

— Жаль, что нужно возвращаться, — повторила Лайана. — Хотелось бы, как Габи и Бодуин, жить в простой хижине и…

— To-то они с такой радостью отказались от своей простой хижины, — фыркнул Роган. — Этот обед стоил им годового дохода!

— Полугодового, — поправила Лайана тоном человека, проводившего много времени над счетными книгами. — Зато они влюблены. — Она мечтательно вздохнула. — Я видела это в глазах Габи. Должно быть, я смотрю на тебя точно так же.

Но Роган уже смотрел вперед, на стены замка Морей. Сегодня они с такой легкостью покинули замок.