|
– Обернувшись, он посмотрел на Макса и мистера Хиггинса, стоявших позади него. Обри наблюдала за ним из глубины комнаты и впервые за много месяцев – нет, вероятно, за много лет – чувствовала себя удивительно спокойно. Она не знала, что именно собирался сказать Джайлз сегодня вечером, но полагала, что он намеревался просто положить конец сплетням о смерти майора Лоримера. – Сегодня днем мистер Хиггинс сделал блистательное и ошеломительное открытие, – продолжал граф с серьезным видом, – и поскольку речь идет о недавней смерти моего дяди, оно касается всех нас. Думаю, лучше всего вам будет услышать об этом из его собственных уст.
С самодовольным видом мировой судья выступил вперед, и, когда он начал говорить, каждый из слуг, казалось, подвинулся на краешек своего стула. Хиггинс лишь изредка для уверенности бросал взгляд на де Венденхайма, и слушатели восхищенно кивали, когда он пояснял такие термины, как «траектория» и «баллистика». И при каждом новом повороте его повествования гул изумления пробегал по комнате. – И в заключение, – закончил Хиггинс, – я буду просить коронера снова собрать присяжных по этому делу и пересмотреть вердикт, потому что смерть произошла в результате несчастного случая. Мы благодарим всех вас за согласованные действия во время этой трагедии и за помощь в расследовании. Хиггинс сел, и собравшиеся с облегчением вздохнули, а затем Джайлз снова вернулся на свое место перед ними. – А теперь я хотел бы объяснить еще одну вещь, – сказал он. – Дело касается моего дяди и его несколько загадочного поведения в последние годы перед смертью. Оно также касается миссис Монтфорд. Обри с трудом удержала возглас удивления. Поверх множества столов и стульев Джайлз смотрел прямо ей в глаза, как будто его слова предназначались только для нее. – Скоро здесь в Кардоу мы увидим некоторые изменения; надеюсь, очень приятные изменения, – продолжил он. – И мне хотелось бы, чтобы вы все меня поняли. Я хочу открыть вам очень важный секрет, секрет, который мистер Хиггинс и я до этого не имели права раскрывать. Теперь все взгляды были прикованы к графу, Дженкс начал ерзать на стуле, Певзнер широко открыл рот. – Многие из вас знают историю о том, как майор Лоример был ранен при Ватерлоо. Вам известно, что он остался в живых милостью Божьей и благодаря храбрости своего лучшего друга лейтенанта лорда Кенросса. Слушатели дружно кивнули, они и раньше слышали эту историю. Некоторое время Джайлз театрально прохаживался перед ними, а потом снова заговорил: – Однако, вам вряд ли известно, что миссис Монтфорд – дочь лейтенанта Кенросса. Слуги от удивления затаили дыхание, а Певзнер, казалось, едва не задохнулся. – Мой дядя дал миссис Монтфорд это место, просто чтобы защитить ее и маленького Айана от смертельной опасности. – Джайлз через комнату улыбнулся Обри. – В действительности Айан вовсе не сын миссис Монтфорд, а ее племянник. И Монтфорд на самом деле не их настоящая фамилия. – О-о, Боже мой! – не удержалась Бетси и прикрыла рукой рот. – Захватывающая история, Бетси, не правда ли? – улыбнулся ей граф. – Леди Обри и ее племянник были вынуждены скрываться здесь под защитой моего дяди, пока министерство внутренних дел не закончило очень сложное расследование. Лорд де Венденхайм и мистер Хиггинс важно кивнули. – Очень сложное, очень скрупулезное, – подтвердил де Венденхайм. – Это ужасная трагедия, – добавил он. – Да, ужасная трагедия, – согласился Джайлз. – Но я счастлив сообщить, что это дело – трагическое убийство отца маленького Айана – в конце концов, раскрыто. – Джайлз говорил так веско и серьезно, словно выступал перед палатой лордов. |
