Итак, Хайден не прогнал тогда Неда, но ушел с кладбища, не обмолвившись с ним ни единым словом.

Обычно старые друзья, не видевшиеся много лет, бросаются навстречу друг другу, чтобы обняться, похлопать друг друга по спине, но Хайден застыл на пороге, словно ледяная статуя.

– Нед, – безо всякого выражения сказал он.

– Хайден, – с тонкой насмешкой ответил Нед, пытаясь скопировать ватный голос друга.

После этого Нед, не дожидаясь приглашения, ловко ввинтился в дверь мимо Хайдена и вошел в вестибюль, поигрывая тростью, которую ловко крутил между пальцами. Нед нисколько не изменился, он и сейчас казался все тем же двенадцатилетним мальчишкой, каким впервые увидел его Хайден в день своего приезда в Итонский университет, – длинноногим, длинноруким, безупречно одетым и с той же короткой стрижкой.

– Проходи, – сухо предложил Хайден.

– Спасибо, я уже вошел, – спокойно ответил Нед, легко постукивая своей тросточкой по деревянному паркету. – Видишь ли, я не мог позволить тебе улизнуть из Лондона, не повидавшись со мной. Я каждый день посылал тебе записки, но так и не дождался ответа. Вероятно, у тебя очень нерадивый дворецкий. В эту секунду взгляд Неда остановился на столе со стоявшим на нем серебряным подносом, усыпанным кремовыми веленевыми конвертами и пригласительными открытками.

– Ах, вот оно что, – протянул Нед. – Что ж, беру свои слова насчет твоего дворецкого назад. Нерадивым оказался я сам, слишком полагаясь на хорошие манеры, которым тебя обучила твоя мать, упокой, господи, ее душу.

Хайден прислонился к двери и ответил, скрестив руки на груди:

– Моя мама учила меня тому, .что нельзя совать нос в чужие дела.

Нед пропустил слова Хайдена мимо ушей и принялся перебирать лежащие на подносе приглашения.

– Леди Солсбери. Леди Скиффингтон. Герцогиня Беркли, – он повернул голову к Хайдену и продолжил, приподняв посеребренную сединой бровь: – Какие имена! Скажи, каково это – вновь почувствовать себя одним из самых знаменитых холостяков во всем Лондоне?

Хайден выхватил из рук Неда пригласительные карточки и бросил их назад на поднос.

– Меня не интересуют люди, которые гордятся собой, своими манерами, но при этом лишены сердца, – сказал он. – Все они ищут во мне либо партнера для бриджа, либо жениха для своих дочек. Они хотят видеть меня в своем доме лишь затем, чтобы их гостям было о чем посудачить между бокалом бренди и сигарой. Я вызываю у них только страх и любопытство, но не сочувствие.

– Ну да, конечно, ты же у нас Кровавый Маркиз! Герой, который не сходит со страниц бульварных газет, не так ли? Удивительно, но даже мне пришлось набраться смелости перед тем, как нанести тебе этот визит, – произнес Нед, изучая свои безупречно отполированные ногти. – Но, подумав, я решил, что поскольку у меня нет намерения переспать с кем-нибудь из твоих будущих невест, то можно не опасаться, что ты вышвырнешь меня за дверь или проткнешь вилкой в припадке гнева.

Хайден замер, пораженный откровенностью своего друга.

– Не беспокойся. Я не собираюсь жениться вновь, – коротко сказал он.

– Очень жаль, – ответил Нед, но в его серых глазах промелькнуло не сожаление, а легкая печаль. – Ведь ты всегда был одним из самых желанных кандидатов в мужья, о котором только могла мечтать любая женщина.