– С тобой так никто и не согласился?

– Они сказали, что ее запах испугал бы коров. А мы бы обнаружили это.

– И каков был твой ответ?

– Испуг главным образом зависит от того, почувствует ли корова твой страх. Мы знаем это. Если она не боится их и движется тихо… что ж, нам нельзя закрывать глаза на эту возможность.

– Однако они не желают искать ее среди коров?

– Они обеспокоены возможными осложнениями при прочесывании там, внизу. Если мы пошлем туда работников, они могут потерять над собой контроль и убить нескольких коров. И тогда у нас возникнут проблемы с местными властями, как это бывает каждый раз в таких случаях.

– Ты мне так и не сказал, что бы ты предпринял.

– Я бы послал кого-нибудь из нас – тех, кто бывал во Внешнем мире. Некоторые из нас жили там. Мы лучше справимся с ситуацией, чем работники из группы прочесывания.

Хелльстром кивнул и высказал вслух свои мысли:

– Если она здесь наверху, так близко от нас, то у нее нет ни малейшего шанса выбраться отсюда. Но если она спустилась вниз и прячется среди коров…

– Ты понял, что я имею в виду, – сказал Старый Харви.

– Меня удивляет, почему другие этого не понимают, – ответил Хелльстром.

– Ты возглавишь группу поиска?

– Естественно. Вижу, ты не использовал слова «прочесывание».

– Мне нужно, чтобы вы отправились туда и вернулись с ней.

– Живой?

– Если возможно. Мы мало что узнали от первого.

– Я знаю. Я присутствовал там, внизу, когда они начали его допрашивать… но такие вещи на меня плохо действуют. Думаю, я слишком долго прожил во Внешнем мире.

– У меня та же реакция, – заметил Хелльстром. – Лучше оставить это более молодым нашим работникам, не знакомым с таким понятием, как жалость.

– Конечно, хотелось бы добиваться нужных результатов другими методами, – произнес Старый Харви, глубоко вздохнув. – Я же лучше займусь… поиском.

– Подбери людей и отправляйся.

Хелльстром смотрел, как старик направляется к выходу, и подумал об упрямстве молодых. Старик имел для Улья особую ценность, которую нельзя было отрицать. Этот случай служил яркой демонстрацией его значимости. Старый Харви знал, что делать. Молодые работники не захотели отправляться ночью на поиски, как рядовые работники, и потому решили, что в этом нет необходимости.

Несколько молодых учеников обоего пола и работников Службы Безопасности слышали беседу Хелльстрома и Старого Харви. Устыдившись, они вызвались добровольцами.

Старый Харви отобрал некоторых из них и кратко проинструктировал, особо выделив при этом, что помощником у него будет Салдо. Это было хорошее решение. Салдо выказывал к Старому Харви подчеркнутое уважение, и Хелльстрома удивило, почему он не принял сторону своего учителя. Причина стала ясна во время инструктажа, когда Салдо сказал:

– Я знал, что он прав, но вы бы все равно мне не поверили.

Очевидно, Салдо был на стороне своего учителя, но другие отвернулись от них обоих. Никогда не забывая о своей роли как учителя, Старый Харви упрекнул Салдо за его замечание:

– Если ты так думал, тебе следовало бы привести собственные аргументы, а не мои.

Отряд гуськом вышел из комнаты с должной готовностью.

Хелльстром улыбнулся. Хорошая порода, они быстро усваивают преподанные им уроки. Нужно только дать им пример. «С возрастом приходит уравновешенность», – любила повторять праматерь.