|
Только тогда Артем опомнился, хотел было броситься за незнакомцем, но врожденное чувство опасности остановило его, и вовремя. Послышался странный дребезжащий гул-свист, и с крыши дома в сотне метров от того места, где стоял Артем, свалился необычный аппарат, похожий на хищную птичью голову с клювом, два эллипсоидальных выступа по бокам головы походили на уши, а сзади трепетал самый настоящий хвост из черных пушистых перьев, которые и порождали свист, накладывающийся на гул кабины-гондолы. Аппарат, накренясь, понесся вдоль улицы по следу беглеца, пролетел мимо присевшего за машиной Артема и завис над площадью, хищно поводя своим клювом из стороны в сторону. Затем вдруг с клюва сорвался длинный шипящий язык радужного огня, с грохотом разлетелась витрина магазина на углу.
Необычный аппарат двинулся кругами над площадью, дважды выстрелил языками яркого радужного пламени внутрь подземных переходов и развернулся в ту сторону, где, разинув рот, стоял Артем. Молодого человека спасло только падение осколка стекла за кормой аппарата. Клюв летающего огнемета мгновенно развернулся на звук, а Артем метнулся в дверь магазина, понимая, что его может постичь участь беглеца с окровавленным лицом. Вихрем промчавшись через залы «Елисеевского», он выскочил в Козицкий переулок, а оттуда во двор дома за магазином, рванул дворами к Страстному бульвару и, уже сворачивая в переход, ведущий в метро, заметил боковым зрением движение сзади. Проклятая летающая птичья голова все-таки засекла его маневр. Прыгая через десяток ступенек сразу, он ссыпался по лестнице вниз, свернул в переход налево, и тотчас же сзади пронесся свистящий факел огня, от которого затрещали волосы и задымилась рубашка на спине Артема. — Сюда! — услышал он вдруг чей-то возглас. Не раздумывая, свернул в приоткрывшуюся в стене перехода дверцу, хотя намеревался добежать до входа в метро, и оказался в узком помещении, заставленном коробками, банками с краской, досками и пачками газет. Дверца закрылась за ним, стало темно, однако Артем все же успел рассмотреть человека с испачканным кровью лицом. Это был тот самый беглец, за которым охотилась жуткая птицеголовая машина, стреляющая струями пламени. Впрочем, теперь она охотилась за ними обоими. Артем открыл было рот спросить, что происходит, но мужчина прошипел: — Тихо! За дверцей послышался гул, завибрировали стены перехода, затем щели дверцы засветились, раздался свистящий удар, грохот раскалывающегося стекла и падающих плит перекрытия. Гул отдалился. Еще раз донесся тяжкий удар, потрясший подземный переход, и все стихло. Но беглецы еще несколько минут сидели в темноте, прислушиваясь к долетавшим из перехода звукам, и молчали. Потом Артем отодвинулся от провонявшего потом, кровью и пылью незнакомца и спросил: — Кто вы? — Такой же неперемещенный, как и вы, — невнятно пробормотал мужчина. — Что это значит? — Это значит, что мы обречены… Артем разозлился. — Говорите ясней. Что за «птица» за нами охотится? Что вообще происходит, черт побери?! Мужчина зашевелился, приоткрыл дверцу помещения, служившего, очевидно, подсобкой магазинчика в переходе метро, оглянулся на Артема. — Если я расскажу, вы не поверите, примете за психа. Я сам бы не поверил, когда б узнал. Пошли отсюда, здесь мы не отсидимся. Оружие бы хоть какое достать, а то бегаю от этого летающего гуся, как мышь. Если хотите жить, следуйте за мной. — Что вы намерены делать? — Для начала нырнем в метро, там нас искать не станут, хотя, конечно, наверняка я утверждать не могу. И все же шанс прожить на пару часов больше у нас есть. Идете? Артем подумал. Идти никуда не хотелось, но и оставаться здесь смысла не было. — Иду. — Тогда не отставайте. |
