— Непохоже, что это лодка… — пробормотал уставший до чертиков Николай, зябко передернув плечами. — Может быть, какие-нибудь цистерны?

Вместо ответа Савельев постучал палкой по черному, в сизых и белых разводах вздутию, вызвав дребезжащее металлическое цоканье. «Волдырь» был из металла, а не из камня. Тогда Денис снял с плеч рюкзак, лыжи и, оскальзываясь на крутом боку «цистерны», полез на ее верх.

— Есть! — глухо воскликнул он, достигнув вершины вздутия. — Залезай сюда.

Николай расстегнул крепления и взобрался на металлический «волдырь» непонятного сооружения, уходившего под лед. На вершине «волдыря» он увидел лист железа, прикрывающий рваную дыру в корпусе, через которую свободно мог пролезть человек. Савельев отодвинул лист в сторону, и разведчики долго рассматривали открывшуюся взору «пещеру» с гофрированными перепончатыми стенами, напоминающую чей-то желудок. Свет хмурого дня не проникал в глубину этого «желудка», но все же друзьям удалось разглядеть в дне помещения круглое отверстие с рядами поручней или скоб, уходящих в темноту.

— Жаль, не догадался взять фонарь, — удрученно сказал Денис. — Ну что, полезли вниз?

— Не поздно? — Николай посмотрел на небо, затянутое тучами. — Сейчас снег пойдет.

— Мы только одним глазком глянем, что там внутри, и вернемся.

— Веревка нужна…

— Есть у меня репшнур. — Савельев сполз вниз, достал из рюкзака моток бечевы и вернулся. — Давай ты первый, я подстрахую.

— Да боюсь я! — признался смущенно Ващинин. — Никакая это не подлодка. Бункер какой-то секретный… Небось наши вояки построили на случай войны. Если охрана увидит…

— Во-первых, сюда уже кто-то лазил и ничего не случилось. Во-вторых, наши вояки такие бункеры маскируют так, что рядом пройдешь — хрен увидишь. В-третьих, мы только посмотрим, что за посудина здесь торчит, ничего брать не будем. Не дрейфь, Коляня, прорвемся.

— Не полезу, — мотнул головой Ващинин. — Не нравится мне все это… давай лучше уберемся отсюда подобру-поздорову. Предчувствие у меня нехорошее…

— Тогда подожди меня здесь, — не обиделся на приятеля вошедший в азарт Савельев. — Я спущусь, погляжу и назад.

Он ловко юркнул в дыру, спрыгнул на дно «пещеры», пропустил в отверстие люка веревку и полез по скобам вниз. Скрылся из глаз. Дважды в глубине колодца мелькнул огонек — Денис зажигал спички, и Николай окончательно остался один, чувствуя возрастающую тревогу.

По-прежнему вокруг не было видно ни одной живой души, небо нависло над головой рыхлым фиолетово-серым покрывалом, пошел снег, горизонт сузился, берег и лес на нем скрылись за белесой пеленой снегопада. Но ощущение чужого взгляда не проходило.

Подождав десять минут, Ващинин позвал друга, наклонившись над дырой в толстом, чуть ли не метровом, корпусе неизвестной подлодки. Пробит он был явно изнутри, хотя было трудно представить, чем это можно сделать. С другой стороны, пистолет, доставшийся Николаю и добытый охотником, по его словам, со склада подлодки, также нельзя было назвать обычным оружием.

Ващинин снова начал звать приятеля, мучимый сомнениями и тревогой, подождал еще четверть часа, собрался было лезть вниз и с облегчением услышал голос Дениса. Вскоре показался и сам Савельев, с трудом поднимающийся по скобам колодца. В одной руке он держал какой-то длинный черный предмет, похожий издали на обгоревший сук, другой цеплялся на скобы. Поднявшись в «пещеру» с гофрированными стенами, он обвязал свою добычу веревкой, махнул рукой:

— Поднимай.