-  Я здесь, хозяин. - Вверх по лестнице рывками поднимался огромный шлакоблок. Поднимался, разумеется, не просто так, а транспортируемый пыхтящим от натуги бесенком, пребывающим в невидимом состоянии. Без подпитки моей магической энергией, сил у Чумы едва - едва хватало, чтобы тащить столь превышающий его размерами объект, но он старался изо всех силенок, отчаянно трепеща недоразвитыми крылышками.

    -  Вот, принес. Этот не сломается! - при этих словах беса, шлакоблок наконец преодолел лестницу, взлетел под потолок над самой головой охранника и рухнул вниз. Удар я успел смягчить лишь в самый последний момент. Смысла убивать честного служаку, всего лишь исполняющего свой долг я не видел, а падение такого «кирпича» вряд ли бы выдержала даже самая дубовая голова. Бессознательный охранник вновь опустился на свой стул.

    -  А я так старался, хозяин… - печально произнес Чума, вновь примериваясь к шлакоблоку.

    -  Отставить паденье тяжестей, - приказал я ему, и обернулся к молча наблюдающим эту сценку соратникам.

    -  Как видите, охрана дает добро, - я кивком показал на замершее на стуле тело. - Прошу, - я сделал приглашающий жест, распахивая межэтажные двери, за которыми виднелся длинный коридор.

    -  П-послушайте. - Владимир слегка заикался, но голос, тем не менее, звучал вполне твердо. - Кто это? - он кивком указал на моего маленького помощника. - Что это за гипноз такой, что может таскать кирпичи и шлакоблоки, а потом бросать их на головы людей? Вообще, вы кто?

    -  О, дошло, наконец. - Я улыбнулся, в очередной раз обнажая клыки, но как и в прошлые разы, Владимир не обратил на это ровным счетом никакого внимания, лишь поморщился, пробормотав что-то о достижениях современной стоматологии.

    -  Разумеется, никакой это не гипноз. Позвольте вам представить моего фамильяра - помощника: Чума, бес обыкновенный, рода кладбищенского. Характер имеет склочный, легковоспламеняющийся, склонен к злым шуткам за чужой счет, как и вообще все представители его рода, так что рекомендую быть поосторожней. На язык остер, как в прямом (тут Чума и впрямь вывалил свой длинный, остроконечный язык) так и в переносном смысле.

    -  Хозяин! Дай я скажу! - Вмешался сам бесенок. - Надоел он уже, хуже горькой редьки, меня гипнозом обзывать. Сам ты галлюцинация некачественная! - Обраться он, не дожидаясь моего позволения, к Владимиру. - А если еще будешь обзываться, я на тебя тоже что-нибудь тяжелое уроню! - Пообещал он работнику прокуратуры, приземляясь на мое плечо, и бросая мечтательные взгляды на вожделенный шлакоблок.

    -  И вообще, надоело в невидимом спектре сидеть! Хозяин, ну позволь хотя бы пока проявленным остаться, - заныл он мне в ухо.

    -  Граф, а может он пока превратится во что-то более привычное для простых людей? - критически посмотрев на Чуму, предложила готесса. - Ты вроде говорил, что его тело не тело вовсе, а так… что-то непостоянное и переменчивое.

    А ведь вариант. Бесы при нужде вполне могут на некоторое время превращаться во что-то другое, хотя и не очень любят подобные процедуры. Нет, физических неудобств это им никаких не доставляет, просто каждый бес считает свое тело настолько прекрасным, что сама идея о его изменении, пусть временном, вызывает у них острый приступ отвращения. Однако ж, если чуме так хочется сохранять видимость… Ну не к лицу мне как-то столь явно сообщать каждому встречному и поперечному о своей принадлежности к мистическим кругам, таская на левом плече вполне проявленного беса.