«Отказываться было нельзя», — согласился Звонарев, воспользовавшись свободным местом на листе.

«Я даже поблагодарил».

«Правильно».

Кто прав, кто виноват? Обычно он не задавался такими вопросами: предельно конкретное задание не оставляло места для сомнений. Но сейчас все слишком запуталось. Трудно принять сторону бывшего сослуживца, который докатился до захвата заложников. Еще труднее — сторону МИДа, списавшего капитана в утиль.

"Наверное, лучшим выходом будет исполнить роль посредника. Честно по отношению ко всем.

Еще неизвестно, какую игру поведет сам Веденеев. Но мидовцы точно не желают договариваться с ним по-хорошему, хотят как можно быстрее освободить своих наследников. На словах сказали, что рисковать не намерены, попробуют удовлетворить запросы капитана, некстати воскресшего из бетонной могилы. На деле они скорее всего решили обратиться к услугам другой структуры — официальной или теневой. Эта структура первой получит радиосигнал и не станет церемониться с бывшим сотрудником ФСБ", — написал Сиверов.

"Я предупреждал, что тебя возьмут под особый контроль, — написал подполковник на другой стороне листа, где бумага была разграфлена под бланк.

Потом развел руками. Это означало, что регулярного канала связи с Веденеевым у него нет, нет гарантий, что он успеет предупредить капитана.

В спортивном магазине Глеб купил новую боксерскую грушу взамен старой с облезлой краской — та уже не раз лопалась по шву от удара, он боялся бить по ней в полную силу. В «Пурпурном легионе» приобрел музыкальный диск с подборкой арий Монсеррат Кабалье. Купил моющее средство для посуды, комплект лезвий для бритья. Испытывая чувство вины перед восстановленной служебной «девяткой», съездил в автосервис и залил за свой счет синтетическое масло — пусть лошадка хоть раз почувствует себя породистым скакуном.

Он знал, что его постоянно «ведут». С меньшей долей уверенности предполагал, что и Веденеев за ним присматривает со стороны, выбирает подходящий момент. Большой магазин — удобное место для контакта. В очередном таком магазине он поднялся на второй этаж, чтобы примерить костюм, который не собирался покупать.

Ходил по секции, брал с вешалки то один, то другой, критически осматривал и вешал обратно.

Наконец вернулся к первому. Ушел с ним в примерочный закуток, задернул занавеску. И с удовлетворением обнаружил в кармане сложенный вдвое листок.

Бережно развернул записку, старясь, чтобы датчик не уловил шелест бумаги. Шелестеть, конечно, могут и купюры — покупатель пересчитывает деньги, намереваясь приобрести вещь. Но лучше исключить этот звук.

Записка отличалась лаконичностью: «Сандуны, 14.М, 6-й номер». Глеб давненько не парился в городской бане общего пользования. Пусть даже номера выложены мрамором, все равно далеко ей до простой деревянной баньки на природе.

Впрочем, выбор вполне объясним. Зачем обыскивать посредника на предмет оружия, искать хитрую пуговицу с «жучком», когда можно разом исключить эти проблемы?

На самом деле «жучок» останется и будет исправно подавать сигнал.

Номер сдали Глебу как свободный, и он в самом деле оказался таковым. Ни в предбаннике, ни в зале с бассейном, ни в парилке никого не обнаружилось. Слепой решил не дергаться, подгоняя события. Воспользоваться выбором Веденеева и ненадолго расслабиться.

Вымывшись под душем, он улегся на полке, над которым еще витал запах распаренных березовых листьев. Слепой не захватил с собой веника, некогда было. Но ему и не хотелось хлестать себя в ожидании встречи, которая могла стать ключевой.

Выйдя в зал, он с наслаждением вдохнул разогретыми легкими райскую прохладу. Нырнул в бассейн с головой и снова вынырнул на поверхность.