Сергей Снегов. Умершие живут
1
Петр потерял нить спора. Рой и Генрих спорили всегда. В мире не было явления, которое братья оценили бы одинаково. Если один говорил: «да», другой сразу же откликался: «нет». Даже по виду они были не разные, а противоположные. Рой – два метра тридцать, голубоглазый, белокурый – был так обстоятелен, что отвечал речами на реплики. Генрих – всего метр девяносто восемь, черноволосый, непоседливый – даже на научных совещаниях ограничивался репликами вместо речей. Словоохотливость Роя раздражала Генриха, он насмехался над стремлением брата не упустить ни одной мелочи. Исследования по расшифровке слабых излучений человеческого мозга, уловленных приборами в межзвездном пространстве, они совершили совместно. Еще когда Генрих заканчивал школу – Рой был на семь лет старше, – братья стали работать вместе и с той поры не разлучались ни на день. Достаточно было одному чем-либо заинтересоваться, как другой тотчас загорался этим же. Трудно было найти столь же близких друзей, как эти два человека. – Ты не желаешь слушать! – упрекнул Генрих Петра. – …и потому надо переработать огромный фактический материал, фиксируя сразу десятки и тысячи объектов, – невозмутимо продолжал Рой какой-то сложно задуманный аргумент. – Тумба! – с досадой продолжал Генрих. – Даже тумба – и та внимательнее тебя, Петр. – …а на основе проделанного затем подсчета и отбора наиболее благоприятных случаев… – Я отвлекся, – сказал Петр с раскаянием. – …учитывая, конечно, индивидуальные особенности каждого объекта, ибо на расстояниях в сотни светолет искажения неизбежны, и, кроме общей для всех характеристики, они будут пронизаны своими неповторимыми особенностями… – Твое мнение? – потребовал Генрих. – У меня его нет, – сказал Петр. – Я наблюдатель, а не судья. – …вывести общее правило поиска и применить его к расшифровке других объектов, которые, в свою очередь… Генрих вскочил: – Выводи общие правила, а я начну, как все люди, с самого простого. Генрих вышел, хлопнув дверью. Рой замолчал, не закончив фразы. Петр засмеялся. Рой с укором посмотрел на него. – Неужели вы рассчитывали, что с первого испытания все пойдет как по маслу? – спросил Петр. – Вторая неделя, как механизмы запущены, – пожаловался Рой, – и ни одной отчетливой картины! Петр сочувственно посмотрел на него. Братьям, конечно, не до веселья. Сверхсветовые волны пространства, в считанные минуты уносясь за Сириус и Капеллу, фиксировали множество сфер излучения, удалявшихся от Земли, но расшифровать их не удавалось. На экране порой вспыхивало что-то туманное, нельзя было разобраться, где лица, а где деревья, где животные, а где здания, – посторонние шумы забивали голоса. – Вы сумели разрешить самое важное: волны пространства оконтуривают все уносящиеся мозговые излучения, – сказал Петр. – Доказано, что человек оставляет после себя вечный памятник своей жизни. А что буквы на памятнике так сложны… – На Земле уже двести лет отлично расшифровывают излучения мозга, – возразил Рой. – Но что это может оказаться так трудно по отношению к волнам, давно путешествующим в космосе… – Вот-вот! А теперь вы тщательно разберетесь в помехах и найдете способы преодолеть их. В комнату вошел взволнованный Генрих. – Все механизмы уже переведены на мою систему поиска, Рой! Советую тебе убедиться, что ничего от твоих предложений в программах не сохранено. |
