Согласно другому раскладу, под вершиной холма могло находиться старое, давно подготовленное убежище, выгодное тем, что имеет хороший обзор во все стороны. Это убежище могли подготовить здесь ещё в те времена, когда в республике шли плотные боевые действия, могли даже установить бетонные перекрытия поверху, сквозь которые тепловое излучение проходить не будет. Таких убежищ спецназовцы находили множество, и вполне возможно было бы обнаружить такое и на вершине холма. Но при этом можно наблюдать и другие явления, поиском которых старший прапорщик и был занят. Тепло человеческого тела, соприкасаясь с прохладным атмосферным воздухом, будет создавать инверсионные процессы. Каждое убежище обязательно должно иметь смотровые отверстия и вентиляцию. И через них должно выходить тепло. Единственное, что могло помешать Соловейко определить убежище и людей в нём, – это открытый выход, расположенной с противоположной стороны холма, вполне вероятно даже, что в нескольких метрах от самого убежища. Но всё же теплоотдача травы старшего прапорщика заинтересовала. По склонам трава тепла выделяла больше. Это могло говорить, что на вершине в самом деле убежище с бетонным перекрытием, и бетон мешает траве расти. Но вместо бетона там могли с таким же успехом оказаться камни, а они создают точно такой же эффект.

– Тенор, что у тебя? – спросил капитан Матроскин.

– Ничего подозрительного… Но это не значит, что там никого нет. Кто-то может в укрытие залечь так, что «светиться» не будет. Поэтому гарантии не даю…

– Ладно… Следи за объектом. Но время от времени холм всё же осматривай…

Объект был виден даже невооружённым глазом, и прицел легко поймал его. Человек шёл уже проложенным ранее следом, им же самим проложенным или кем-то другим, но тот след вёл к месту гибели Алхазура Чочиева. Но скоро человек остановился на пару секунд, задумался и свернул резко в сторону. И начал движение в обход ближайшего холма.

– Аврал, я – Тенор… Слышишь?

– Слушаю тебя…

– Объект резко в сторону свернул. Если так и будет идти, я через пять минут его из вида потеряю. Он за холм зайдёт…

– Я понял. Мы по следу не пойдём, мы через лесок и обойдём холм по большой дуге, чтобы в тыл ему выйти. Может, он на сам холм желает забраться?

– Тогда не по ближнему склону.

– Понятно… Ближний склон будет «краповым» виден. Значит, он идёт наблюдать за «краповыми»… Если, конечно, на холм полезет… Там мы его и возьмём… Следи за вершиной. Если он там будет, мы его не выпустим. В крайнем случае, выгоним тебе под выстрел. Если он дальше двинет, я тебе сообщу, и пойдёшь нас догонять. Но это будет значить, что он к убийству отношения не имеет…

– Понял, работайте…

2

Берсанака отдал трубку мобильника Гойтемиру. Тот аккуратно вставил её в жёсткий чехол, который носил чуть повыше левого локтя. Удобное место – при звонке трубку легко достать.

– Я пойду, полюбуюсь… – не дожидаясь приказа, сказал Гойтемир, хорошо знающий, что Берсанака и без того пошлёт именно его. Хотя бы просто потому, что больше послать некого. Не пойдёт же он сам и не пошлёт же Дока, у которого нога чуть не до кости прокушена собакой и рана только-только начала затягиваться за несколько дней отдыха здесь, в старом блиндаже.

– Поспеши, менты уже торопятся…

– Я успею. Я знаю, откуда смотреть. Далековато, правда… Но я всё рассмотрю. Бинокль твой дай… Твой лучше…

Берсанака взял с полки под окном камуфлированный футляр с биноклем и молча протянул Гойтемиру.