Наверняка такие суммарные действия помогли: ближе к ночи боли утихли, а потом и вообще удалось преспокойно уснуть, не прислушиваясь ни к ночным шорохам ветра, ни к монотонному удару капель воды, которая стала просачиваться вниз после начала легкого дождика среди ночи. В этом деле повезло: место было выбрано грамотно, одеял хватало, и сырость к землянину не прокралась.

Ну а к утру он вскочил на ноги во вполне нормальном, пригодном к действиям и в жутко голодном состоянии. Болей не чувствовалось, желудок бурчал, требуя пищи, и ничего не оставалось, как заняться приготовлением того, что отыскалось на кухне накануне. Разве что в сам момент хмурого рассвета Броди выскочил наверх и попытался засечь по часам момент восхода. Получалось, что сутки здесь – примерно двадцать два часа, отчего землянину вроде как и ни холодно и ни жарко, но ведь как-то следует рассчитывать распорядок дня? Думать о том, что придется в этом мире провести остаток своей жизни, не хотелось, но подобные мысли все-таки время от времени да прорывались в сознание.

Каша сразу двух видов и некое подобие макарон приготовились быстро. И все три блюда оказались сравнительно съедобными. Но ел Александр на завтрак очень мало и осторожно. Все-таки сомнения в его душу кукуруза заронила немалые. А вдруг выходцам с Земли здешняя пища вообще противопоказана? Вдруг она приведет к отравлению в любом случае или к отмиранию некоторых наиважнейших органов? А печень-то всего одна! Да и целых две почки – это не повод относиться к ним наплевательски.

Поэтому умеренная диета, особенно на начальном этапе апробации, была признана самой целесообразной.

Ну а потом археолог приступил к сооружению достойных факелов. Благо у него теперь имелось и ткани предостаточно, и чем поджечь. А уж смолы на деревцах могло хватить для нескольких десятков факелов. Столько и не требовалось. Ну разве что на потом, на ночное время суток следовало заготовить.

Для проникновения в бомбоубежища хватало и четырех. Опасаться каких-либо хищников или даже крыс не приходилось. Если уж они до сих пор на глаза не попадались, значит, город от них чист. Да и следов, заставляющих быть настороже, не встречалось.

Два запасных факела прикрепил к поясу, два зажег и отправился к зеву ближайшего бомбоубежища. И уже на четвертом лестничном пролете вынужден был крепче сжать зубы. Очень уж неприятно женские мумии лежали одна за другой. Видимо, как раз собрались выходить единой колонной наверх, на помощь мужчинам. А в основных, пронизанных сыростью и скорбью помещениях и в самом деле виднелись мумии детей. Мал мала меньше. Сотни…

Скорее всего, непосредственно при бомбежке никто не погиб, все покинули свои жилища заранее. А вот при волне неизвестного излучения смерть настигла всех без исключения. Видимо, местный народ загодя и довольно хорошо приготовился к войне, вовремя сработала система оповещения, да и потом кто-то ведь дал отбой воздушной тревоги. Только ничто и никакие глубокие бомбоубежища детей не спасли. Да, в принципе, их родителей – тоже. Скорее всего, подобное произошло во всем этом мире, иначе за столько лет хоть кто-нибудь в этот город да наведался бы.

Но помимо душевного расстройства Броди жутко омрачился после получаса безуспешных поисков. Мало того что здесь отыскалось довольно мало пригодных к употреблению продуктов длительного хранения, так и вообще не было даже какого-то намека на оружие.

«Вот уж настоящие пацифисты! – возмущался землянин. – И неужели в их среде не имелось уголовников или правонарушителей? Потому что только в таком случае можно понять отсутствие пусть даже народной милиции, сил жандармерии или более суровых военных подразделений. С кем же и как они воевали? Да и кто это устроил им подобный Армагеддон, уничтожив всех до единого? Неужели они сами что-то такое учудили? А что, вполне возможно: попытались не до конца проверенными лучами контратаковать неведомого противника, зависшего на орбите, да и сами при этом все вымерли.