Мариса повела плечом, показывая, что сочла за комплимент, и вообще – да, она такая. Вилкой в глаз или подпалить раз. Или два, если в первый заход объект по случайности выживет.

– Интересно, – ректор не сводил с нее пронзительного взгляда, – редко встретишь столь изумительное сочетание воли, упрямства и убойной откровенности. Выдержка и мягкость – не про вас совсем. Вам порой трудно бывает себя контролировать?

– Возможно, – обронила она.

– Есть и минусы, – Арон вернул голосу деловые интонации, – неумение обуздывать бушующие внутри страсти.

– Разве это минус? – Мариса склонила голову набок, и локоны красиво легли на ее плечи. – Держать все в себе вредно.

– Отчасти верно, – обворожительно улыбнулся ректор, иначе он улыбаться не умел, и повернулся к Дарену. – Коллега, добавите что-нибудь?

– Тесты просто так на боевой факультет не определяют, – отозвался тот, обозначая, что возражений не имеет, хотя желание что-нибудь добавить читалось по глазам. Например, ментальное вырубающее заклинание, причем обоим. – Следующий, пожалуйста.

– А подробнее, чтобы результаты сопоставить? – запротестовал ректор, которому быстро прощаться с испытуемой явно не хотелось.

– Для чистоты эксперимента мое мнение учитывать не стоит. Мы с Марисой Раскес знакомы друг с другом давно.

Она изящно встала, демонстрируя, что отсутствие мягкости ни в коей мере не означает отсутствия женственности. Зажавший мнение эксперт проводил ее не самым беспристрастным взглядом. Дела-а-а… Вот кто сюда не ради ректора пришел. Специально Дарена бесит? Кажется, только я заметила. Остальные спешили по очереди занять освободившееся место на сцене. Девушки сменяли одна другую, даже несколько парней затесались. Мариса сидела на своем диване, покачивая ногой и насмешливо глядя на сцену. Даже не знаю, что и думать…

Наконец пришел черед Мэй. Она чуть не села мимо стула, завороженно уставилась на мужчину своей мечты. Положив ладони на колени, замерла в ожидании вердикта.

– Очень мило, – Арон расплылся в фирменной, но немного снисходительной улыбке, – у вас многим поучиться бы жизнелюбию. Вашу ранимость компенсируют легкость и отходчивость, но вы вечно куда-то торопитесь, не всегда взвешенно принимая решения.

– Я буду лучше, – с придыханием ответила Мэй, – взвешивать… и принимать.

– У вас наверняка полно друзей, – подключился Дарен, – вы запросто с людьми сходитесь, но они не всегда вас ценят, принимая как должное.

Это камень в мой огород был?..

– Вы натура бесконечно добрая и безгранично увлекающаяся, – сказал ректор, поразмыслив, – а таким порой сложно разглядеть плохое в окружающих.

Угу, например, подосланную убийцу в соседке и лучшей подруге. Счастье, что Сианти тогда, напав на меня, не пришибла оказавшуюся рядом Мэй. Двойное счастье, что Мэй об этом не догадалась.

– Зато девушка довольно предприимчива, – отметил Дарен, – при этом бескорыстна, и в ней гармонично сочетаются авантюризм с осмотрительностью.

Испытуемая зарделась, ректор позвал следующего. Пока он разбирался с другими желающими, я неожиданно задумалась: как Юв, бессмертный владелец ладосской лавки «Древности и сладости», во мне невинную деву определил? Я шутила, что по запаху, но точно не по нему. На расстоянии учуял, по ауре. Это по ментальной части? Интересно!

– А можно вопрос? – Я подняла карточку, едва последняя девушка покинула сцену. – Почти по теме…

– Конечно, – обрадовался ректор.