Домой возвращаться не хотелось. Лена поехала к Кондаковым. Возле дома ее остановил охранник, пришлось звонить Инне Сергеевне, а потом передать трубку охраннику. Тот, узнав, к кому направляется девушка, приветливо улыбнулся и даже проводил немного до подъезда.

Жена вице-губернатора встретила Лену у лифта, и ее объятия уже походили на натуральные. Инна Сергеевна улыбалась полными губами и выглядела довольной этой встречей. А когда Зворыкина начала извиняться, что не предупредила о своем визите накануне, замахала руками:

– К чему эти церемонии! Вы всегда желанная гостья в этом доме. Приходите, когда хотите, даже если Вики не будет дома, мы с вами всегда найдем, что обсудить. Не так ли?

Пришлось соглашаться. А потом еще пить кофе вместе с бывшей женой Валерия Ивановича. Лена отвечала на ее вопросы, что-то говорила и пыталась понять, что эту женщину связывало с ее адвокатом. Вероятно, прежде она была другой: более естественной и откровенной. Теперь же она интересовалась делами Зворыкиной и, узнав, что пока нет никаких изменений, покачала головой:

– Какая жалость! Но вы не переживайте. Виктор Васильевич постарается помочь. А это, как вы понимаете, не пустые обещания.

Она, вероятно, забыла, что вице-губернатор ничего и не обещал. Потом женщины вдвоем отправились в комнату Вики, и девочка вполне приветливо общалась и с матерью, и с Леной. Но когда Инна Сергеевна вышла, Вика скривилась:

– Не могу на нее смотреть, когда она прикидывается такой сахарной!

– А ты приглядывайся, – посоветовала Лена. – Даже если не планируешь стать профессиональным психологом, научись определять на глаз типы темперамента, социальный тип интересующего объекта. И многому другому тоже придется научиться, чтобы всегда понимать, с кем общаешься, и тогда будешь четко представлять, чего ожидать от того или иного человека. А для других ты всегда будешь приятным и желанным собеседником, но все же закрытой книгой.

– Пожалуй, – согласилась девочка.

Глава 14

Утром из Нью-Йорка прилетел Кадилов. Когда Зворыкина вошла в клинику, охранник предупредил, что шеф уже здесь. А когда проходила мимо дверей кабинета Максима Максимовича, услышала жужжание электробритвы – видимо, Кадилов прибыл на работу прямо из аэропорта и теперь приводил в порядок свои холеные щеки.

В ее маленьком кабинете ничего не изменилось, и вид из окна был таким же унылым: тусклый ствол тополя и кусочек двора за ним. Лена включила компьютер, открыла файл с рукописью книги и вдруг поняла, что не может сегодня работать – не может думать ни о чем другом, кроме как о муже. Постепенно клиника наполнялась коллегами, в коридоре звучали шаги, приглушенные разговоры, открывались и закрывались двери. Вспомнилась Рита Ковальчук; вспомнилась не такой, какой была последние два месяца – с того дня, как они снова встретились в клинике Кадилова, а той худенькой провинциальной девочкой с застывшим удивлением в глазах – удивлением от того, как она смогла оказаться в столичном университете! Потом это удивление сменилось внимательным и цепким созерцанием и блеском напряженных глаз. Некоторое время Рита ходила по факультету с таким же, как и она, наблюдательным парнем. Но его вскоре исключили за академическую неуспеваемость… Зворыкина тогда встретила их возле входа.