Виктория потеряла терпение.

— Простите, но вы подняли шум из-за пустяков, — коротко ответила она. — Моя робость ни в коем случае не была наигранной, но, как видите, мы с Фрицем стали друзьями.

— Но я решительно возражаю! — Барон явно не привык к таким ответам своих служащих. — Инструкции о животных давались не просто так, и, кроме того, помните о своем положении!

При виде самодовольного личика Софи Виктории захотелось взвыть. Вместо этого она довольно саркастическим тоном сказала:

— Как понимать ваши слова, герр барон?

Темные брови сошлись на переносице.

— После нашего утреннего разговора я ожидал, что вы приступите к обучению Софи. А вместо этого вы исчезаете на целый час с животным, темперамент которого далеко не идеален!

Виктория смотрела на него довольно долго, затем направилась к выходу.

— Куда вы? — отрывисто спросил барон.

Виктория обернулась.

— В свою комнату, — сдержанно ответила она. — Собирать вещи!

Барон последовал за ней.

— Что за глупости? — возмутился он. — С вами невозможно вести разговор, фройляйн!

Виктория обожгла его взглядом.

— Вы называете это разговором! — воскликнула она. — Это… это разнос в присутствии десятилетней девочки!

— Всего лишь замечание, не больше, — холодно ответил барон. — Естественно, как хозяин, я имею право знать о ваших передвижениях в часы, когда ожидаю, что вы опекаете Софи.

Виктория пожала плечами, стряхивая остатки снега, и невесело взглянула на него.

— Хорошо, — наконец сказала она, — сегодня утром я чрезмерно чувствительна. — Ее глаза блеснули в сторону Софи: и девушку приободрило, что у той проявились признаки смущения.

— И что сделало вас… чрезмерно чувствительной, фройляйн? — дотошно осведомился барон. Он глянул в сторону Софи. — Моя дочь имеет к этому отношение?

Барон оказался проницательнее, чем она могла предположить. И все равно Виктория не собиралась наушничать, не желая терять уважение к себе, а также возбуждать дальнейшую антипатию Софи.

К ее облегчению, в этот момент открылась дверь в кухню и Мария внесла поднос с кувшином горячего молока, кофейником и тремя чашками. Она преодолела необозримое пространство блестящего пола и поставила поднос на длинный полированный стол.

Барон оставил Викторию и с улыбкой подошел к Марии.

— Danke, Мария, — приветливо кивнул он. — Как нельзя кстати!

Мария покраснела от удовольствия и взглянула на Викторию.

— Так вы вернулись, фройляйн, — сказала она с некоторым облегчением. — Густав собирался вас искать.

— Меня? — Виктория нахмурила брови. — Зачем? Я не заблудилась.

Барон кивком отпустил Марию и, когда пожилая женщина оставила их, сказал:

— Погода в горах переменчива. Внезапная пурга может помешать самому опытному восходителю, а падение в трещину для того, кто не знает, как из нее выбраться, — смертельно.

Виктория невольно воскликнула:

— Но я не забиралась в горы, я гуляла вокруг стен замка, вот и все!

— С Фрицем.

— Да, конечно, с Фрицем.

— С животным, о котором вы ничего не знаете и которое вчера вечером напугало вас!

Теперь в самой Виктории пробудился мятежный дух.

— Что вы хотите сказать, герр барон? — нетерпеливо сказала она. — Простите, если причинила кому-то беспокойство, я не хотела.