Августину эта картина больше напоминала налет бомбардировщиков «В-52».

— Вы впервые сталкиваетесь с ураганом? — спросила Бонни.

— Вообще-то нет. — Августин притормозил, объезжая труп коровы. — Я был зачат во время урагана «Донна», по крайней мере так утверждает моя мать. Дитя урагана. Это было в 1960 году. Ураган «Бетси» я помню очень плохо, потому что мне было всего пять лет. У нас погибло несколько лип, но дом совершенно не пострадал.

— Как это романтично, — промолвила Бонни, — быть зачатым во время урагана.

— Мать говорит, что в этом есть смысл, учитывая, что из меня получилось.

— И что же из вас получилось?

— Разное говорят.

Августин влился в поток машин, медленно двигавшихся под уклон к шоссе. В этот момент их «подрезал» ржавый «форд» с погнутым номером штата Джорджия. «Форд» был набит бродячими строителями, которые добирались сюда несколько дней и наверняка всю дорогу пили. Водитель «форда», лохматый блондин с гнилыми зубами, бросил похотливый взгляд на Бонни и выкрикнул непристойность. Августин сунул руку за сиденье и вытащил оттуда небольшое ружье. Выставив ствол ружья в форточку, он всадил шприц со снотворным прямо в живот наглому водителю «форда», который завопил и свалился на колени одного из своих дружков.

— Ну и манеры у них, — промолвил Августин. Он дал полный газ, оставив остановившийся «форд» у обочины.

«Боже, что же я делаю?» — подумала Бонни Лам.

В полночь они сделали привал — Макс Лам, обезьяна и человек, называвший себя Сцинк. Макс был благодарен одноглазому за то, что тот позволил ему надеть ботинки, так как им пришлось идти несколько часов в полной темноте через глубокое болото и колючие заросли. Голые ноги Макса жгло от царапин и укусов насекомых, он ужасно проголодался, но молчал об этом, поскольку знал, что похититель предложит ему остатки дохлого енота, сваренного на ужин, а Макс не желал даже притрагиваться к такой пище.

Они подошли к каналу. Сцинк развязал Максу руки, расстегнул ошейник и приказал плыть. Макс доплыл уже почти до середины, когда увидел сине-черного аллигатора, выскользнувшего из зарослей меч-травы. Сцинк приказал Максу не хныкать и плыть быстрее. На голове Сцинка сидела повеселевшая обезьяна, одной рукой он греб, а другой держал над водой драгоценную для Макса видеокамеру и дистанционный пульт ошейника.

Когда они выбрались на берег, Макс предложил:

— Капитан, может быть, отдохнем?

— Ты видел раньше пиявок? К твоей щеке присосался хороший экземпляр.

Когда Макс закончил отдирать пиявку, Сцинк снова связал ему руки, надел ошейник, а затем побрызгал с головы до ног жидкостью от насекомых. Макс выдавил из себя «спасибо».

— Где мы находимся? — спросил он.

— В Эверглейдс, — ответил Сцинк. — Или где-то рядом.

— Вы обещали, что я смогу позвонить жене.

— Скоро позвонишь.

Они направились на запад, пробираясь между пальмами и соснами, потрепанными ураганом. Обезьяна бежала впереди, собирая дикие ягоды и плоды.

— Вы намереваетесь убить меня? — спросил Макс.

Сцинк остановился.

— Каждый раз, когда ты станешь задавать свой глупый вопрос, будешь получать вот это. — Сцинк положил палец на кнопку минимального шока. — Готов?

Макс Лам сжал губы, стоически выдержав легкий разряд.