— Вы втроем сливаете информацию конкурентам, имеете за это деньги, а мы убытки. Пришел ваш черед терпеть убытки, — справедливо заметил Федосеев.

— Это все ваши домыслы! — продолжал ерепениться Цымдянкин.

— Слушай, ты, у тебя есть пять минут, чтобы перестать паясничать и рассказать правду! — зарычал Завьялов.

— А улики? Где улики? — завопил Цымдянкин.

— Я тебя сейчас без улик закатаю! — Завьялов был взбешен.

— Думайте, Цымдянкин, думайте, — протянул Федосеев.

— А думать должны вы, а не я, — он все не унимался. — Обвинительная, то есть обвиняющая, то есть… В общем, вы сами ищите обвинения. Есть они у вас?

— Обвинения как раз есть, улик нет, — сдержанно сказал Николай, поправив очки.

— Это не наша тайна, — повторил Зотов. — Мы ее рассказать не можем. Но точно уверяем, что речи о шпионаже никакой не идет.

При этих словах он сделал непроизвольное движение обеими руками в разные стороны, раскрыв ладони вверх — это для Эльвиры в числе других его жестов послужило сигналом того, что он все-таки говорит правду.

— За эти ваши слова обвинения мы с вас снять не можем, — отметил Федосеев.

— А я могу, — вполголоса заметила Эльвира, но ее никто не услышал.

У нее были большие сомнения насчет их вины. Более того, она знала, что они не виноваты. Она видела, что они действительно что-то скрывают. Но то, что шпионажем не занимаются, тут они не врали.

Она могла бы сказать об этом Завьялову, но он вряд ли станет сейчас ее слушать. Разъяренного Завьялова уже нельзя было остановить. Он даже не смотрел в ее сторону, чтобы узнать, говорят они правду или нет.

— Так, Цымдянкин остается. — Точка кипения Завьялова достигла максимума. — А вы двое: ты туда, — указал он Зотову на дверь, которая примыкала справа к переговорной, — а ты туда, — велел он Николаю выйти в левую дверь. — С вами со всеми вместе каши не сваришь. Так, — угрожающе обратился Завьялов к вжавшемуся в стул Цымдянкину, когда тот остался один.

От его «так» Цымдянкин еще больше вжался в стул и втянул голову в плечи. Решение разделить троицу сразу возымело положительный эффект — без друзей молодой человек совсем растерялся, вся боевая амуниция с него вмиг слетела.

— Кто скажет правду, того не трону. Остальным худо придется, — начал давить Завьялов.

Цымдянкин как-то сразу сник, но все еще держался. Надо было его немного дожать.

— Так, это невыносимо, — процедил сквозь зубы Федосеев.

Эти слова подействовали на Цымдянкина, как пинок под зад. Лишенный поддержки друзей, еще немного поколебавшись, он начал сбивчивый рассказ:

— Вы знаете Колину сестру, Марину Пестрицину из договорного отдела?

— Она его сестра? — пришел их черед удивляться.

— Да. Но об этом в офисе мало кто знает почему-то.

— Так у них фамилии разные, если не ошибаюсь, — вставила свои пять копеек Эльвира. — Николай ведь Васильченко, так ведь?

— Да, Васильченко. Да, разные, — подтвердил кучерявый блондин.

— А почему фамилии разные?

— Ну, здесь все как раз просто. У них отцы разные, — незатейливо развел руками Цымдянкин.

— Так, предположим, и дальше что? — не вытерпел Завьялов.

— А знаете Влада, юриста из того же отдела?

— Ну, кто ж его не знает, — усмехнулся начальник службы безопасности.