— Я хочу пообедать с тобой, — не допускающим возражений тоном заявила она. — Я успею вздремнуть, когда ты уйдешь.

Бо протянул жене руку.

— Филипп уже вернулся — я встретил его, он сказал, что сходит за фруктами для тебя.

— Филипп балует меня. И вы тоже, сэр. Бо нежно погладил ее налившийся живот.

— Нам обоим это нравится, дорогая, так что не лишай нас этого удовольствия.

— Хорошо, сэр, — с улыбкой пообещала Серинис и подставила мужу лоб для поцелуя.

— Мун! Как вы здесь очутились?

Старый матрос учтиво сорвал шапку и заговорил, сопровождая свою речь бурными жестами:

— Видите ли, ваш муж… то есть капитан Бирмингем хочет, чтобы я присмотрел за домом и выследил мерзавца, который чуть не навредил вам. Я прожил здесь всю жизнь, знаком со всеми здешними моряками, но не припомню ни одного, у которого была бы большая собака. Похоже, ее украли дня два назад у джентльмена, который тренировал ее для собачьих боев. Она убивала всех подряд, хозяин не снимал с нее намордника, чтобы она кого-нибудь не искусала. Если собаку не кормить день-другой, она звереет и, по-моему, слабеет. Но Ганнибал был не таким. Когда другой собаке бросали кусок мяса и спускали Ганнибала — с цепи, он дрался за мясо, пока не убивал противника.

— Какой ужас! — Серинис вздрогнула, невольно испытав жалость к бедному животному.

— Мун некоторое время поживет во флигеле для прислуги, — сообщил Бо. — Я велел ему охранять тебя в саду, а Джасперу — следить, чтобы к дому не приближались посторонние.

— Вряд ли преступник решится напасть на меня вновь, — задумчиво предположила Серинис. — Должно быть, он понимает, что во второй раз наверняка попадется.

— Он может придумать другой, гораздо более опасный способ убийства, и я хочу быть готовым ко всему, — возразил Бо. — Поэтому Мун должен оставаться рядом.

Серинис вздохнула:

— Надеюсь, этого негодяя схватят прежде, чем ребенок появится на свет, — иначе Муну придется принимать у меня роды!

— Дорогая, ты совсем не бережешь себя! Позволь, я помогу…

— Придержите, пожалуйста, дверь, — попросила Серинис. — И пока не смотрите на картину. Я хочу сделать вам сюрприз.

Вместе они внесли массивную картину в дверь, и Серинис со вздохом облегчения прислонила ее к стене.

— А теперь, мама Хедер, садитесь в кресло возле стола Бо. Под таким углом она будет смотреться гораздо лучше. — Дождавшись, когда свекровь займет указанное место, она пояснила: — Бо сам выбрал рамы и для вашего портрета, и для этой картины, а его превосходный вкус всем известен.

Хедер с недоумением нахмурилась:

— Я думала, это и есть портрет…

— Его я принесу через минуту. А вы тем временем полюбуйтесь нашим подарком ко дню рождения.

Хедер застыла в ожидании, пока Серинис медленно поворачивала картину, и вдруг ахнула, ошеломленная талантом невестки. Перед ней стоял любовно выписанный портрет Бо.

— О, Серинис, он великолепен! Разве тебе не жаль расставаться с ним?

Серинис улыбнулась, довольная тем, что сумела доставить радость свекрови.

— Бо всегда рядом со мной, и я могу написать еще один портрет.

— Да благословит тебя Господь, дитя! — воскликнула Хедер, борясь с подступающими слезами и обнимая Серинис. — Никогда в жизни я не получала такого чудесного подарка. Вы с Бо непременно должны помочь нам выбрать место для портрета. А еще я попрошу тебя написать портрет моего мужа… конечно, если он согласится позировать.