– Значит, помер от ран в транспорте, – подсказал сержант очевидное.

– Нет! – вздрогнул от страха Фредерик, представив себе самое страшное. – Могло быть всё ещё хуже! Мы ведь ту гадость в пластик закатали и твой зам этот комок в «домик» забросил, я сам в последний момент успел рассмотреть! Та гадость его съела?

Напрягшийся командир со злостью стучал по своему нарукавному коммуникатору:

– Вроде как не должно такого быть… твою мать! О! Заработал! – коротко вчитался в поданную ему кураторами Полигона информацию и, уже срываясь с места на бег, прокричал: – Ты – зам! Поднимешь ребят, и все бегом к арсеналу, я там! Про тварь знают…

Что-то ещё крикнул, но расслышать не удалось.

Значит, всё-таки шло наблюдение поисковым лучом за группой десанта, и учёные уже как-то готовы принять инопланетный «сувенир». Завершая одевание и бросаясь к умывальникам с желанием освежить лицо холодной водой, принц размышлял:

«Жалко, конечно Пятого, что так глупо пострадал от неизвестной хищной твари. Наверное, пластик оказался не досконально герметичен…»

Ополоснулся, вытерся и возле кроватей оказался как раз в момент побудки. Ну а раз его сержант оставил вместо себя, то пришлось торопить товарищей и с ходу давать им вводные:

– Подъём, ребятки! Подъём! Меня Эйро за старшего оставил. Надо срочно бежать на встречу транспорта! Пятый! Та тварь тебя сожрала, и наверное, невероятно опасна…

– Да вроде нет… – начал отрицать экстрасенс. – Меня что-то оглушило, когда я в домик забираться начал…

Его прервал Третий, так и не ставший одеваться, а с перекошенным от бешенства лицом двинувшийся к Десятому.

– Ты! Урод! – несколько последующих ругательств вообще оказались за гранью фола. – Это я из-за тебя погиб! Это из-за тебя мне мозги и глаза кислотой выело! Да я чуть от боли не издох!..

Яцек и в самом деле погиб при жутких обстоятельствах, но это не давало ему права для подобных заявлений и оскорблений. К тому же он сам был виноват в таком конце, пренебрёг элементарными мерами безопасности и не включил здравый рассудок. Ну и если оставаться последовательным до конца, то принц Астаахарский только подсказал идею о просмотре внутренностей саркофага, а приказ окончательный давал Пятый. Вот он сейчас и встал на пути спесивца.

– Остынь! Нам надо бежать в арсенал!

– А ты мне, тварь, не указывай! – разъярился Третий ещё больше и совершенно неожиданно ударил вставшего у него на пути товарища в подбородок. После чего с такими же намерениями бросился на Фредерика.

Произошло это всё так неожиданно, что Пятый не успел защититься или уклониться от удара и оказался в глубоком нокауте. Его тело обмякло, рухнуло на пол, голова ударилась о табуретку.

Этого времени хватило землянину, чтобы собраться и адекватно встретить несущегося на него Яцека Шердана. Резкий шаг навстречу, жёсткий блок летящей в лицо руки, захват, и переворот с подсечкой атакующего тела. Спесивец так грохнулся, что вначале показалось – не встанет. Но вскочил на ноги довольно бойко и вновь бросился в атаку.

К тому моменту принц Астаахарский вспомнил, что он является официальным заместителем командира и, по непроверенным пока данным, имеет право раздавать болевые наказания. Он решил опробовать, получится у него хотя бы «единичка», или нет. Но в процессе события сам уже обозлился настолько, что подумал о наказании более завышенном:

«Этому козлу сразу надо «четвёрочкой» влепить»! Чтобы неповадно было!..»

Не успел толком сформулировать свою мысль, как Третий свалился с ног в судорожном сотрясании всех своих членов: ему и в самом деле досталась кара четвёртого ранга.