Она натянуто улыбнулась, чувствуя, как ее пробирает озноб.

– Рок, – пробормотала она послушно.

– Из ваших нежных уст это звучит красиво, миледи.

– Скажите мне, сэр, – сказала она, подавшись вперед, – как мой отец?

– В добром здравии, – заверил Рок. – Он встретит нас в Камерон-Холле.

– В Камерон-Холле? – в замешательстве повторила она.

– Что вас смущает, миледи?

– Ничего. Я просто думала, что мы направимся в Уильямсберг.

Он встал и отошел от стола, потягивая вино и рассеянно отодвигая край шторы. За окном почти стемнело. Он задернул штору.

– Уильямсберг сильно изменился, увидите сами. Губернатор Спотсвуд въехал в новую резиденцию, но она еще не совсем отстроена. Зато оружейный погреб завершен и доверху забит мушкетами и шпагами для ополченцев. Церковь Брутонского прихода восстановили. С каждым днем в город стекается все больше и больше торговцев. Приезжают даже из Лондона. Дорогая, я полагаю; рост нашей столицы произведет на вас впечатление.

– Уверена, что так и будет.

– Нельзя сказать, что мы так уж близко от Уильямсберга.

– Простите?

– Я говорю о Камерон-Холле, миледи. До него ведь добрых три часа вниз по реке Джеймс. До Джеймстауна ближе, но надо ехать сушей. Конечно, мы постоянно бываем в столице. Вы не будете чувствовать себя совсем отрезанной от светской жизни.

Ей почудилось, будто засовы новой тюрьмы уже лязгнули, запирая ее.

– Меня удивляет, милорд…

– О, вы не должны так осторожничать, миледи. Я слышал, вы возражали против этого брака.

– Милорд, как я слышала, вы тоже возражали!

Улыбаясь, он наклонил голову.

– Это было до того, как я вышел в море за вами, миледи!

Она вспыхнула и выпила залпом вино. Лорд Камерон тотчас встал и вновь наполнил ее бокал. Она смотрела ему вслед, пока он шел через каюту: высокий с широкими плечами. Наверняка под пышным нарядом у него крепкие мускулы и смуглая кожа. Она неожиданно вздрогнула: он безупречно вежлив, но она предчувствовала, что, если вывести его из себя, гнев его будет велик.

– Милорд…

– Рок, Скай. Прошу вас.

– Рок… – Она остановилась, стиснув зубы. Он приблизился, поставил перед ней бокал с вином и сел у бюро. Выжидательно посмотрел на нее. – Рок, я всей душой благодарна вам за заботу и за то, что вы мужественно устремились спасать меня. И затраты, конечно…

– Затраты? – Он удивленно поднял брови.

– За… затраты, – повторила она, запинаясь. – Выкуп! Без сомнения, он дорого запросил с вас за мое возвращение.

– О, вовсе нет, миледи!

– Вы слишком вежливы и великодушны, милорд.

– Я говорю правду. Пират не взял с меня ни фартинга за ваше освобождение.

Она поднялась, ловя воздух ртом.

– Как… Он не…

Темные ресницы лорда Камерона дрогнули над его серебряными глазами.

– Что вас волнует, миледи? Мы заплатили за матросов, за корабль, за горничных, но вы, моя дорогая, были возвращены нам по доброй воле.

– Он даже не назначил за меня цену! – Чтобы поскорее скрыть свое волнение, она опустилась в кресло, осушила второй бокал вина.

– Повторяю, дорогая: не назначил.

В дверь капитанской каюты постучали, и лорд Камерон быстро открыл.

– Спасибо, мистер Монеган, – сказал он, направляя здоровенного матроса с огромным подносом к столу.