— Лорд Линден считает, что важно побывать в Воксхолле? Но почему? Или я не должна спрашивать?

Эллиот пожал плечами.

— Это всего лишь одна из безумных затей Линдена. Будем считать, что мы соберемся, чтобы отпраздновать конец моей холостяцкой жизни. Ведь ты не захочешь лишить своего мужа относительно невинного развлечения в кругу старых приятелей, а?

— Наверное, не захочу, — пробормотала она.

— Вот и хорошо. — В глазах его блеснула озорная искорка. — Мне на какое-то мгновение показалось, что ты ревнуешь.

— Не говори глупостей.

— Ах, Эви, я поглупел, я совсем голову потерял из-за тебя, — заявил Эллиот, осыпая ее поцелуями. Он все крепче прижимал ее к себе, поцелуи становились все более страстными, пока оба они не услышали, как за их спинами кто-то охнул.

— Прошу вас, только не в присутствии слуг, милорд, — пробормотал по-французски в притворном ужасе Кембл. — Пора одеваться, сэр.

— Ладно, — тихо сказал Эллиот, неохотно выпуская из объятий Эванджелину. — Спи спокойно, жена моя, увидимся утром за завтраком. Обещаю.

Хотя Эллиот впервые надолго отлучался из дома со дня их бракосочетания, Эванджелина ничуть не удивилась тому, что он неожиданно собрался провести время в этой компании. Она познакомилась с лордом Линденом и майором Уинтропом, когда эта парочка, раскланиваясь, подмигивая и усмехаясь, появилась в Страт-Хаусе, чтобы засвидетельствовать свое почтение молодоженам. Ее ничуть не обманули ни их презентабельная внешность, ни великолепные манеры.

Распутников и шалопаев она могла распознать в любом обличье. Вот только в отношении Эллиота инстинкт впервые подвел ее.

Когда Кембл увел Эллиота одеваться, она решила не думать больше о его неожиданной отлучке. По правде говоря, это было проще решить, чем сделать, и настроение у нее испортилось.

У Эванджелины вошло в привычку ежедневно в половине пятого пить чай в библиотеке с сэром Хью. К собственному удивлению, она очень привязалась к этому старому греховоднику. Отчего-то за последнее время ее вообще влечет к распутникам. Вздохнув, она спустилась в библиотеку пораньше, намереваясь поискать какую-нибудь подходящую книгу, чтобы почитать перед сном, но на полпути услышала голос старого дворецкого, весьма строго разговаривавшего с какой-то женщиной, стоявшей на пороге раскрытой двери.

— Повторяю вам, мадам, — говорил Маклауд, — что по поводу работы вам следует обращаться к миссис Вуди и входить не с парадного, а с черного хода.

Молодая женщина покачала головой:

— Спасибо, сэр, но я пришла не наниматься на работу. Я хотела бы поговорить с милордом, если он дома. — На женщине было простое черное платье, рыжие волосы прикрывал крахмальный белый чепец. Судя по одежде и речи, она служила экономкой в каком-нибудь доме, хотя для этой должности была слишком молода. Приглядевшись внимательнее, можно было заметить, что женщина беременна. Эванджелина застыла на месте, глядя на разворачивающуюся перед глазами сцену.

— Извините, мадам, его светлости нет дома, — решительно заявил дворецкий. — А с миссис Вуди вы можете поговорить. Но поскольку она сама экономка, другой экономки нам не требуется.

— Я должна увидеть маркиза, — настаивала женщина. — Работа мне не нужна, меня привело сюда личное дело.

Эванджелина, стараясь держаться очень спокойно, спустилась вниз.

— Извините, Маклауд, может быть, я смогу чем-нибудь помочь?

Молодая женщина, побледнев еще больше, грациозно присела в поклоне. Маклауд вытянулся перед Эванджелиной.

— Я не хотел бы беспокоить вас, леди Рэннок, — сказал он.