- Отставить! Я вижу его! - Шарль отчаянно замахал руками: - Мы здесь! Сюда, сюда, экселенц!

Послышались ритмичные всплески, фырканье, над волной явились крепкие плечи и блестящая смоляным глянцем голова. Затем пловец притормозил у берега и мечтательно произнес: - "Любовь - восхитительный цветок, но требуется отвага, что бы подойти к краю и сорвать его". Стендаль. "Каждый час, посвященный ненависти, - вечность, отнятая у любви". Не помню кто. Я повторял во время заплыва изречения классиков по интересующей теме. Том туда, том обратно. Кажется, немного задержался. Прошу прощения, время ещё скользит мимо меня.

Знакомый по путешествию в трансазиатском экспрессе смугляк - мокрый и нагой, запрыгал на песке, вытряхивая их ушей воду. Капли разлетались сверкающим дождем, успев прихватить драгоценный карат лунного света и поиграть им налету.

- Пора ужинать, экселенц. - Шарль поспешил набросить на плечи пловца большое мягкое полотенце, Бо Тоне ловко подставил шлепанцы, Ама Релло, вновь облачившись в дамское, заняла охранную позицию с тыла. Персоны, сопровождавшие припрыгивающего, беспечно фыркавшего гостя, осторожно двинулись к дому, ежесекундно оборачиваясь и опасливо оглядывая опустевший пляж.

Вскоре все сидели в большой гостиной вокруг овального стола, накрытого для обильного пиршества. Горели свечи в жирондолях, пылал камин, от огромного блюда с жаренным мясом распространялся обморочный для диетика запах. Светлые легкие шторы, скрывающие распахнутые в сторону океана широкие стеклянные двери, чуть колыхались от ветра, приносившего ароматы водорослей, кипариса и ночной фиалки. Загляни кто-нибудь ненароком сейчас в эту комнату, удивлению не было бы придела. Сама по себе комната, конечно, ничего особенного не представляла - среднестатистическая гостиная в хорошем калифорнийском доме со всеми полагающимися декоративными атрибутами мягкой мебелью светлых тонов, коврами, драпировками пышных штор, легкой гаммой ненавязчивых картин в стиле утренних импрессионистов, деталями интерьера, сводящимися более к предметам антикварной ценности, нежели изделиям из современных супермаркетов. Повсюду - мягкое свечение ламп под абрикосовыми абажурами, блеск зеркал и удачное присутствие букетов пестрых, без помпезности, удачно сочетающих бурьян с оранжерейными изысками. Да и стол в центре гостиной был накрыт вполне приемлемо для людей с хорошим пищеварением и дурным вкусом, поскольку соединять в поздней трапезе ассортимент блюд разных кухонь мира - лобстеров с гамбургерами, свиной шашлык с копченой осетриной и артишоки с вареной картошкой, может исключительно обладатель надежного желудка, крепкого кошелька и разнузданной фантазии. А вот уж лица, костюмы... Такие могут превидеться только во сне, да и то - после неудачного смешения крепких напитков. Но удивление, замешательство и даже страх могли бы охватить лишь тех, кто никогда прежде не встречал пирующих. И решили бы такие неискушенные в литературном отношении соглядатаи, что единственным из сотрапезников, не вызывающим опасений за состояние психики своим внешним видом, является приятный шатен, совершивший морское купание. Он облачился в светлый вечерний костюм, в котором мог бы появиться хоть в ресторане "Плаза", хоть на голливудской вечеринке без опасения попасть в список самых экстравагантных или наиболее дурно экипированных гостей. Правда, галстук отсутствовал и в распахе бледно-голубой сорочки виднелась смуглая грудь, а прилизанные и схваченные на затылке в хвост волосы, роняли на ткань пиджака капли морской воды. "Милашка, стоит познакомиться поближе" - решила бы глядя на него дама со вкусом и пониманием мужской индивидуальности.

А что можно сказать о джентльмене не первой молодости, оснащенном ухоженной бородкой и чеховским пенсне, который решил перещеголять Элтона Джона сногсшибательностью парчового костюма, щедро украшенного стразами, элементами ювелирного декора и даже, если приглядеться, перьями? Ладно, бывает.