Они приближались к борту самого настоящего «пиратского» корабля. Тот увеличился уже настолько, что его размеры не находили в голове аналогий.

Подумав об этом, Никита невесело усмехнулся и, ничего не опасаясь, повернулся к Лизе:

– А я-то думал: и когда же начнет проявляться мания преследования у нашего хозяина? Видишь, долго ждать не пришлось…

– Хочу тебя порадовать, – сказала Лиза. – Сдается мне, что это все только цветочки…

Наручники злобно запыхтели, но не нашлись что сказать.

…Неизвестно, чего следовало ожидать от внутренностей пиратского звездолета. Может, криков и хохота вокруг, скрипа такелажа, повешенных на реях и бочек с ромом по всем углам? Одноногих злобных киборгов с лазерными пушками наперевес или еще чего похлеще, о чем воображение даже боится заикнуться? Во всяком случае, не такой подавляющей сознание пустоты и неэкономного использования пространства.

Они входили в колоссального размера ворота, створки которых терялись в темноте. Гулко стукнуло, и вспыхнул свет. Не столь яркий, сколь силен был звук от его включения. Может, он не казался достаточно ярким из-за невероятного объема помещения, куда они попали.

А попали они на самый настоящий стадион. Под ногами, правда, была не трава, а какое-то пружинящее покрытие. Но вот трибуны по сторонам не оставляли никакого сомнения. Это был именно стадион. У него была положенная пара футбольных ворот с обрывками сетки, беговые дорожки, разметка и даже огромные экраны над воротами. Правда, совершенно черные и мертвые. Свет же исходил от высоких ажурных прожекторных башен, установленных по углам над трибунами. Горела только часть прожекторов. Остальные выглядели то ли разбитыми, то ли расстрелянными…

– Господи, где это мы? – поразилась Лиза.

– Надо полагать, на пиратской олимпиаде, – пробормотал Никита. Дурацкая вышла шутка, конечно…

Пассажиры, столпившись ближе к центру, бессильно опускались на синтетическое покрытие. Выглядели все весьма испуганными. Женщины плакали. Одна из них, прижимая к себе ребенка лет пяти, попросту выла от ужаса. Несмотря на неприятность ситуации, такая реакция показалась Никите все же чрезмерной. Видимо, пассажиры знали куда больше них с Лизой.

Никита подошел к бывшему соседу по полету – тощему долговязому «баскетболисту».

– Скажите, а вы в курсе, вообще, что происходит? – поинтересовался Никита.

Тот недоуменно уставился на Никиту.

– Вы что, с луны свалились? – нетвердым голосом сказал он. – Это же бандиты, охотники за живым товаром!..

– Ну, это я понял, – нетерпеливо прервал его Никита. – А отчего такая паника? Нас из-за выкупа взяли? Для обмена? Или политические требования выдвигать будут?

«Баскетболист», несмотря на довольно невеселое настроение, усмехнулся.

– Ну, вы даете, – сказал он. – Какой еще выкуп? Как вы представляете передачу кэша уголовникам? Какой обмен? При чем здесь политика?..

– Ну, мало ли… – пожал плечами Никита. – Всякое может быть…

– Да, нет, – возразил долговязый, – вариантов тут нет. Рабство или… сублимация…

Последнее слово долговязый произнес дрогнувшим голосом.

– Что за сублимация? – спросил Никита.

Долговязый уставился перед собой в одну точку, нервно дергая кадыком. И произнес:

– Экстракт души…

– Что?!

– Они извлекают из пленных экстракт души… Ценнейший товар на черном рынке… Это хуже, чем смерть.

– Нормально… – только и нашелся, что сказать, Никита.