Глава 43

Кесария, Израиль

Воскресенье, 13 декабря 1981 г.

Натали Престон ехала на своем «Фиате» к северу по дороге на Хайфу, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться прекрасными пейзажами и зимним солнцем. Она не знала, доведется ли ей еще раз когда-нибудь побывать здесь.

Прежде чем повернуть к кибуцу Ма'аган Микаэль, ей пришлось задержаться из-за продвижения колонн с военной техникой, но когда она наконец добралась до подножия холма с разбросанными тут и там кущами рожковых деревьев, военных машин вокруг уже не было.

Как всегда, Сол ожидал ее возле огромного валуна у нижних ворот и открыл их, чтобы впустить «Фиат». Натали выскочила из машины, крепко обняла его, затем отступила на шаг и принялась рассматривать своего друга.

— Ты замечательно выглядишь! — воскликнула она, и это почти соответствовало истине. Сол выглядел гораздо лучше. Ему так и не удалось набрать потерянного веса, левая рука и запястье по-прежнему были перебинтованы после недавних операций, но борода его отросла, хоть и стала совсем седой, как у пророка. Темный загар сменил долго державшуюся бледность, а волосы уже доставали до плеч. Сол улыбнулся и знакомым жестом поправил очки в роговой оправе. Натали знала — он всегда так делает, когда смущается.

— Ты тоже замечательно выглядишь, — ответил он и махнул рукой молодому сабре, который наблюдал за ними со своего поста у изгороди. — Пойдем в дом. Обед почти готов.

Пока они ехали по подъездной дорожке к дому, Натали бросила взгляд на перебинтованную руку Сола.

— Как она у тебя?

— Что? — рассеянно переспросил он. — А, прекрасно. — Сол посмотрел на свои бинты так, будто видел их впервые. — Большой палец восстановить не удалось, но оказывается, без него гораздо удобнее. — Он улыбнулся. — По крайней мере до тех пор, пока остальные на месте.

— Странно, — промолвила Натали.

— Что?

— Два пулевых ранения, пневмония, сотрясение мозга, три сломанных ребра, а порезов и ссадин столько, что хватило бы на целую футбольную команду...

— Еврея убить трудно.

— Нет, я имела в виду другое... — Натали завела «Фиат» под навес для автомобилей. — Я имею в виду — столько серьезных ранений, а в могилу тебя чуть не свел укус женщины, ведь из-за него ты едва не лишился руки.

— Укусы человека весьма опасны, это широко известно, — усмехнулся Сол, открыв дверцу машины для Натали.

— Но эта мисс Сьюэлл... она не была человеком.

— Конечно, — согласился он, снова поправляя очки. — Думаю, к тому времени уже не была.

* * *

Сол приготовил восхитительную трапезу с бараниной и свежевыпеченным хлебом. За столом они болтали о самых несущественных вещах — курсах лекций Сола в университете в Хайфе, последнем договоре Натали с «Иерусалим Пост» на фотоработы, о погоде и прочей ерунде. После фруктовою десерта и сыра Натали захотела еще раз побывать на акведуке, и Сол пошел наливать кофе в стальной термос, а она отправилась в свою комнату достать из чемодана толстый свитер. Декабрьские вечера на побережье были прохладными.

Они медленно спустились с холма и миновали апельсиновые рощи, беседуя о насыщенных красках вечернего света и стараясь не обращать внимания на двух молодых израильтян, которые следовали за ними на почтительном расстоянии с перекинутыми за плечи «узи».