Дядя расхохотался прокуренным голосом, вошел в дом следом и закрыл дверь. Я даже спорить не стал, действительно бросил сумки прямо на пороге и отправился в указанном направлении. Дорога была долгой, есть хотелось жутко. Я не Чжоу, науки долготерпения в любых обстоятельствах не обучен. Есть, так есть!

Я хлопнул в ладоши и потер их друг о друга:

– Так, говорите, пора обедать? – подмигнул дяде.

– Самое время, Бруни! Самое время!

Мы прошли через холл, китаянка следовала за мной по пятам. Она прекрасно знает мое отношение к ее выкрутасам в гостях и дома стоять у меня за спиной и ждать опасности. С трудом удалось договориться, что я буду решать, в каком доме ей сидеть рядом со мной за столом, а в каком стоять за моей спиной. У нас даже есть секретный знак, который я подаю ей и Мэйли понимает, что ей делать.

– А вот и все наше семейство Бьернсонов, – дядя выскочил из за наших с китаянкой спин словно черт из табакерки. – Знакомься, слева направо. Моя жена, Оливия Бьернсон.

Я учтиво кивнул худенькой светловолосой женщине, только что поставившей блюдо с мясом в центре стола. Она вытерла руки о полотенце, которое вынула из кармашка хлопчатобумажного фартука и кивнула мне в ответ:

– Добро пожаловать, Бруни. Мы уже заждались!

– Мы очень спешили! – я растягивал улыбку как мог, потому что уже увидел краем глаза свою “суженую”.

Молодая женщина была копией моего дяди. В молодости он был брюнетом – Эрика оказалась именно такой. Пухленькая, низенькая со скучным лицом. Боже мой, почему ей не досталась внешность матери? Эти голубые глаза, густые светлые волосы и тонкий стан. Завораживающие своей простотой и в то же время некоей правильностью черты лица, которые, мне так померещилось, я уже когда то где то видел…

– А это Эрика! – прогремел Хрут. – Наша красавица дочь! Наша гордость! Ты знаешь, что она влюблена в тебя с детских лет?

Дядя подмигнул мне, девушка зарделась, а я, автор безумного множества бесстыжих любовных романов, способных загнать в краску самого разнузданного сутенера, не знал куда себя деть от неловкости. Не к месту вспомнились слова Мэйли о том, что я сделаю кого то несчастным, погублю жизнь…

– Очень приятно познакомиться, Эрика. Рад нашей встрече.

Голова говорила, губы поцеловали протянутую ручку девушки, а мысли замерли, в пустом черепе прозвучал долгий оглушающий писк, сигнализирующий о полном хаосе в душе.

Пока я плавал в забытьи, к нашей компании присоединился кто то еще. Там, в стороне, дядя кого то поприветствовал. Я услышал имя, но оборачиваться не спешил, пытаясь справиться с совестью, требовавшей прекратить фарс со свадьбой в зародыше.

– Хольми, ты тоже приехал? Проходи, не опоздал к ужину. Как видишь, мы принимаем дорогих гостей.

– Добрый вечер, – вежливое, еле слышное приветствие было произнесено чарующим баритоном. Мне внезапно очень захотелось увидеть того, из чьих уст вылетели эти два слова.

Не стерев улыбки с лица, повернул голову.

Как… Как дядя сказал, его зовут? Про себя я окрестил его лучом солнца. Последний раз мы виделись около пяти часов назад на пляже “Бёда”.

– Бруни, познакомься с нашим сыном – Хольми. В этом году он заканчивает высшее. Мы отпразднуем его двадцать четвертый день рожденья и отправим в самостоятельную жизнь. Хотя он уже несколько лет живет на съемной квартире, мы пока все равно считаем его нашим ребенком. Непослушным, иногда своенравным, и все же…

– Добрый вечер, Хольми.

На сей раз мне посчастливилось пожать его руку, которую он мне протянул для приветствия. Даже не успел испугаться, что он может кому то поведать о нашей сегодняшней встрече – парень смотрел на меня открыто, прямо в глаза и эти глаза говорили со мной.