Возьмите, подумал Свет. Да только ничего у вас, брате, не получится. В сказанных вами двусмысленностях не будет ни малейшего намека на правдоподобие, а женщины очень справно чувствуют, привлекательны они для вас или нет.

Мысли его обратились к дому.

Забава, едва он сообщил, что отправляется в Ключград, почему-то взволновалась. Можно подумать, он прежде не ездил в другие города. Можно подумать, ей ждать его впервые…

— Скажите, чародей, — продолжал Смирный. — Что за пожар случился с этой ключградской командировкой? У меня остались незавершенные дела. К тому же, сегодня первый день месяца. Отчет, сами понимаете…

Свет пожал раменами:

— Личный приказ Кудесника, брате. Ключградской службе безопасности потребовалась срочная помощь. На вокзале нас встретит Клюй Колотка. От него-то, думаю, мы и услышим все необходимые разъяснения.

Однако, когда через три часа они прибыли на Центральный вокзал Ключграда, их встретил совсем другой человек, назвавшийся Сувором Нарышкой. А необходимые разъяснения прозвучали следующим образом:

— Здравы будьте, судари! К сожалению, у нас произошла трагедия. Ныне ночью муж-волшебник Клюй Колотка был найден на улице с перерезанным горлом. Вас ждет принципал министерства по Северо-Западному рубежному округу Порей Ерга. Но допрежь визита в принципат вам надлежит немедленно осмотреть место убийства. Таково распоряжение принципала.

3. Взгляд в былое: век 76, лето 2, червень.

Откуда-то появилось ощущение присутствия наблюдателя. Свет обернулся, глянул в заднее окошечко. Позади его кареты тащился новомодный, пришедший из Аглиции и широко распространившийся в последнее время по городам Словении экипаж. В Аглиции такие экипажи назывались кебами, местные же остряки с самого начала нарекли их «трибунами».

Свет попросил Петра повернуть налево, потом, через квартал, направо, а потом вернуться на набережную. Все сомнения тут же исчезли: трибуна явно преследовала его карету. Свет велел Петру остановиться, спустился на тротуар и зашагал в сторону преследователя. Тут же возникло ощущение смертельной угрозы. Свет вскинул руку с Серебряным Кольцом и сотворил мысленное заклинание. Несомненно, в трибуне находился маг, ибо Свет немедленно уловил сопротивление. Длилось оно всего пару секунд, но для мага это было достаточное время. И подходя к трибуне, Свет уже знал, что увидит.

Извозчик, заметив Серебряное Кольцо, тут же остановился:

— Что прикажете, чародей?

Свет открыл дверцу, заглянул внутрь.

Он помнил, что должен увидеть. Мужчина лет тридцати, мертвые глаза смотрят в никуда, изо рта тянется бледно-зеленая струйка рвоты. На полу под ногами — пистолет…

О Свароже, как это? Почему!?

Действительно, мужчина лет тридцати в трибуне присутствовал. А вот мертвыми глазами и не пахло. Наоборот, очи мага были живыми и колючими, взгляд их оказался откровенно-насмешлив. Неожиданный оказался взгляд. Пистолет, правда, на поле недавней битвы тоже имелся. Маг преспокойненько и преаккуратненько засовывал его в правый карман серого аглицкого плаща.

Зачем ему плащ? — подумал Свет. Ведь ныне тепло. Да и дождя вроде бы не ожидается…

И тут же понял, что не этот вопрос должен сейчас занимать чародея Смороду.

Между тем маг разобрался с пистолетом, снова улыбнулся и прогромыхал:

— Ну вот и конец, сударь волшебник. За все приходится платить. В том числе и за любовь. Тем паче столь квалифицированному колдуну, как вы.

Он неспешно, по-хозяйски — словно покидал собственную постель, — выбрался из кареты на тротуар.

Свет попятился:

— Кто вы такой?

— Семаргл Сварожич, собственной персоной, — громыхнул маг. — Не ждали, брате чародей?.. А зря! Прошу любить и жаловать.