Изображен в рассказе и своего рода антиконтакт — противостояние Куэйна и Манера. Манер — не просто алчный человек, стремящийся «не упустить своего» в любой ситуации: он воплощает определенную жизненную философию — отвратительно мещанскую, злобно утилитарную. Убивая Майера, Кузин защищает не только будущий союз землян и инопланетян, но и само человечество от его врага — циничного мещанина, равнодушного ко всему на свете, кроме собственной выгоды.

Если в рассказе «Место Ожидания» обыватель персонифицирован, то в рассказе «Утонувший великан» он представлен в виде толпы, бездушие и бездуховность которой показаны как социальные характеристики. И драма великана убедительна потому, что социальный анализ у Балларда неотделим от психологического.

Сюжет рассказа об утонувшем великане отсылает нас одновременно к бессмертным путешествиям Гулливера и к рассказу Габриэля Гарсиа Маркеса «Очень старый человек с огромными крыльями». Такого рода отсылки, литературные и музыкальные, не менее часты в творчестве Балларда, чем живописные реминисценции. Цитирование стихов Паунда, Мильтона, П. Б. Шелли, Эндрю Марвелла, прямые и косвенные параллели с «Робинзоном Крузо» Дефо, «Моби Диком» Мелвилла, «Бесплодной землей» Т. С. Элиота, «В ожидании Годо» Беккета, «Процессом» Кафки, «Приглашением на казнь» Набокова, «Бурей» Шекспира, «Поэмой о Старом Моряке» Кольриджа, «Слепым в Газе» Хаксли, наконец, даже просто упоминание в тексте этих произведений, а также музыки Бетховена, Брамса, Бартока, Моцарта, Чайковского, Баха, Грига, Шуберта — все это создает насыщенный интеллектуальный фон повествования, включает фантастику Балларда в поток мировой культуры, усиливает философское и эстетическое звучание его творчества.

Несмотря на символическую зашифрованность, метафорическую усложненность, Баллард — писатель достаточно традиционный, во многом «типично» английский. Но не только потому, что в его книгах отчетлив английский колорит, а героям присущи черты национального характера. Причина еще и в том, что Баллард вырос из английской литературной традиции, требующей повышенного внимания к морально-этическим вопросам. «Я убежден, что наше время возлагает на писателя особую ответственность», — сказал Баллард в письме автору этих строк. Сознавать ответственность и стремиться быть ее достойным — не каждому художнику под силу такая задача. Но Джеймс Грэм Баллард давно решил ее.

Безвыходный город

Перевод Ю. Эстрина

Обрывки полуденных разговоров на миллионных улицах:

— …Очень жаль, но здесь Западные Миллионные, а вам нужна Восточная 9 775 335‑я…

— …Доллар пять центов за кубический фут? Скорее продавайте!..

— …Садитесь на Западный экспресс, до 495‑й авеню, дам пересядете на Красную линию и подниметесь на тысячу уровней — к Плаза‑терминал. Оттуда пешком, на юг, до угла 568‑й авеню и 422‑й улицы…

— …Нет, вы только послушайте: «МАССОВЫЙ ПОБЕГ ПОДЖИГАТЕЛЕЙ! ПОЖАРНАЯ ПОЛИЦИЯ ОЦЕПИЛА ОКРУГ БЭЙ!»

— …Потрясающий счетчик. Чувствительность по окиси углерода до 0, 005 %. Обошелся мне в триста долларов.

— …Видели новый городской экспресс? Три тысячи уровней всего за десять минут!

— …Девяносто центов за фут? Покупайте!

— Итак, вы продолжаете утверждать, будто эта идея посетила вас во сне? — отрывисто прозвучал голос сержанта. — А вы уверены, что вам никто ее не подсказал?

— Уверен, — ответил М. Желтый луч прожектора бил ему прямо в лицо. Зажмурившись от нестерпимого блеска, он терпеливо ждал, когда сержант дойдет до своего стола, постучит по краю костяшками пальцев и снова вернется к нему.