|
Эльф умеет полтора часа петь фолк перед трехсотенной аудиторией. Она умеет усмирять подвыпивших слушателей. Она имеет право голосовать, водить машину, пить, курить, заниматься сексом и успешно поставила галочки по всем перечисленным пунктам. Но как только она возвращается домой, к родным, и видит акварель дяди Дерека «Линкор „Трафальгар“», в которую ребенком мечтала перенестись, как герои «Покорителя зари», или золоченые корешки «Британники» в книжном шкафу, как с нее тут же осыпается налет взрослости, обнажая прыщавого, мнительного и закомплексованного подростка.
– Спасибо, папа, мне хватит ростбифа. – У тебя всего два ломтика… Ты так мало ешь, что тебя скоро ветром сдувать начнет. – Да, ты что-то бледненькая, – замечает Эльфина мама. – Надеюсь, ты не подхватила этот загадочный Брюсов чего-то-там. – Доктор сказал, что у Брюса ларингит. – (Ложь растет и ширится.) – Жаль, конечно, что он пропустил сюрприз Лоуренса и Имми. Эльф недоверчиво косится на мать, подозревая, что та ведет реестр Брюсовых прегрешений, где уже отмечены и жизнь с Эльф во грехе, и потакание Эльфиным сумасбродствам насчет того, что в музыке можно сделать настоящую карьеру, а помимо этого – принадлежность к мужскому полу, длинные волосы и австралийские корни. «Если она узнает, что мы разбежались, то обрадуется больше, чем помолвке Имми с Лоуренсом». За окнами капли дождя лупят по крокусам, превращая их в кашу-размазню. – Эльф? – Имоджен и все остальные смотрят на нее. – Ох, простите… – Эльф тянется за горчицей, которая ей совсем не нужна. – Задумалась. Что ты говоришь, Имми? – Нам очень хочется, чтобы вы с Брюсом исполнили пару песен на нашей свадьбе. «Надо сказать им, что мы разбежались», – думает Эльф и говорит: – С удовольствием. – Вот и славно. – Эльфина мама окидывает взглядом тарелки. – У всех есть йоркширский пудинг? Тогда приступайте. Звенят приборы, мужчины одобрительно причмокивают. – Ростбиф просто божественный, миссис Холлоуэй, – говорит Лоуренс. – И подлива восхитительная. – Миранда обожает рецепты с вином, – изрекает Эльфин отец затасканную шутку. – А что не допивает, порой даже добавляет в блюда. Лоуренс улыбается, будто в первый раз слышит. – А после свадьбы ты снова станешь преподавать? – спрашивает Беа Имоджен. – Если и стану, то не в Малверне. Мы подыскиваем дом в Эджбастоне. – Не пожалеешь? – спрашивает Эльф. – Жизнь разделена на главы, – говорит Имоджен. – Одна заканчивается, другая начинается. Эльфина мама отирает губы салфеткой: – Оно и к лучшему. За всем не поспеешь. – Очень разумно, – соглашается Эльфин отец. – Быть женой и вести хозяйство – тоже работа. Поэтому наш банк не нанимает замужних. – А по-моему, – говорит Беа, крутя перечную мельничку, – обычай наказывать женщину за то, что она выходит замуж, надо выдирать с корнем. Эльфин отец не выдерживает: – Никто никого не наказывает. Просто учитывают изменение приоритетов. Беа не унимается: – А в итоге женщины горбатятся над кухонной плитой и гладильной доской. Эльфин отец гнет свое: – Против биологии не пойдешь. – Не в биологии дело, – не выдерживает Эльф. |
