— Энджи, Энджи. Боже милостивый, вы даже не понимаете, что сделали.

— Сегодня утром я смотрела на вас и опять увидела печать греха. Но раз вы были ко мне добры, я должна уйти прежде, чем мне прикажут покарать вас.

— Но вас нужно... отправить туда, где вы не сможете наносить людям вред.

Она опять вздохнула:

— Если это неизбежно, что ж...

— Хотите, поедем сейчас к Харву Уэлмо, и вы расскажете о Луэлл и Джесе?

— Мне все равно. Сегодня все почти безразлично, мистер Сэм. Но, по-моему, вам следует взять те деньги.

— Где они?

— В пруду возле вашей дачи. Я их положила в канистру и бросила ее в воду. Могу показать место. Этот Станиэл, он догадался, что я караю людей. Я сразу поняла, как только на него посмотрела. Если он подъедет туда за нами, я передам деньги и расскажу вам обоим, как все происходило. Мне не хочется говорить с Харвом Уэлмо. Мистер Сэм, если я расскажу все вам и мистеру Станиэлу, вы сможете потом передать это Харву?

— Да. Энджи, вы понимаете, что натворили? Вы знали, что я собирался жениться на Луэлл?

— Разве от этого грех уменьшился бы? Позвоните, пожалуйста, этому Станиэлу, пусть едет за нами. От него я ничего не смогу скрыть.

— Может, и Харву сказать, чтоб ехал за нами?

— Попозже. Чтобы я успела вам все рассказать.

Берясь за трубку телефона, он почувствовал, что ладонь вся влажная. Набрал номер комнаты Пола в мотеле, тот отозвался лишь после шестого гудка.

— Это Сэм.

— Меня не было в номере, услышал звонок на подходе.

— Все... все совпало.

— Голос у вас странный.

— Я и чувствую себя странно. Хочет все рассказать нам. На моей даче. Деньги забросила в пруд. Отсюда езды минут сорок. Поедете по автостраде номер двадцать девять, потом на третьем повороте свернете на проселок с пометкой — частная дорога. Там с вами встретимся.

— Через час, скажите ему, — вмешалась Энджи.

— Через час. Найдете дорогу?

— Барбару оставлю здесь.

— Пол, шериф тоже подъедет туда.

— Просто так... просто пришла и созналась?

— Просто так. До встречи на даче.

Сэм положил трубку, посмотрел на девушку — сидела тихая, покорная, сложив руки на коленях.

— Они вам ничего не сделают, Энджи, — никто.

— Это же не мое личное дело, — пояснила Энджи, зевая. — Стоит мне заговорить об этом, сразу начинается зевота. Мистер Сэм, прежде чем звонить Харву, вам не хочется узнать, куда я положила оставшиеся деньги, которые не поместились в канистре?

— И где же они?

Она махнула рукой назад.

— Спрятала в вашей квартире. Ни за что не найдете, если я не покажу.

Сэм, поднимаясь с кресла, подумал, что сможет поверить в дикую реальность, если будет держать в руках хоть что-то из проклятых денег. Может, тогда сумеет осознать весь этот ужас. Энджи тоже встала, обратившись к нему:

— Будьте добры, при миссис Ниммитс держитесь как обычно. Рано или поздно она узнает, но не сейчас. Думаю, спуститься мы можем на вашем лифте. А Харву позвоните из квартиры.

Все еще потрясенный, он кивнул. Энджи, остановившись у своего стола, взяла сумочку из соломки. Сэм открыл перед ней дверь, с ужасом отмечая, что она, как обычно, ослепительно улыбнулась миссис Ниммитс.

Дверь закрылась.

— Так где же? Можете прекратить улыбаться.

— В ванной. И пожалуйста, мистер Сэм, не нужно грубить.

Они прошли в ванную, и Сэм обвел взглядом сверкающий белизной кафель.