– У меня болит голова. – Энджи поднялась. – С вашего позволения я пойду прилягу.

– Конечно. Наверное, ты перегрелась на солнце. У тебя очень светлая кожа, и ты должна ее беречь, чтобы не обгореть. – Элени взяла девушку за руку. – Я слишком много всего тебе наговорила. Надеюсь, я тебя не слишком расстроила.

– Нет. – Энджи вымученно улыбнулась. – Со мной все в порядке. Правда.

Покинув террасу, девушка поднялась к себе и едва успела дойти до ванной, где ее стошнило.

– Meus Dios, что с тобой? Ты заболела? – послышался у нее за спиной резкий мужской голос.

Застонав, Энджи опустилась на пол.

– Не сейчас, Никос. Мне нужно побыть одной.

– Выглядишь так, будто тебе нужен доктор.

– Со мной все в порядке. Правда.

– Если бы это было так, ты бы не убежала с террасы, словно за тобой гнались все гончие ада, и тебя бы не тошнило. – Нагнувшись, он поднял ее и усадил на стул, затем намочил полотенце и вытер ей лицо. – Давай я отнесу тебя в постель и вызову доктора. Наверное, ты перегрелась на солнце.

Энджи покачала головой, удивляясь, почему его внезапная заботливость причиняет ей боль. Но она знала ответ на свой вопрос – у нее нет причин находиться здесь. Она заставила Никоса жениться, чтобы отомстить ему за смерть сестры, а теперь выяснилось, что он не совершал преступления, в котором она его обвиняла.

Неудивительно, что он так зол на меня…

Неудивительно, что он с таким презрением отзывался о Тиффани.

Еле слышно выругавшись, Никос поднял Энджи на руки и отнес в спальню. Уложив ее на кровать, он позвонил по телефону и отдал распоряжения. Через несколько минут две горничные принесли подносы с напитками и разнообразными деликатесами.

– Наверное, ты мало ешь, – хрипло произнес Никос, наливая ей чай. – Попробуй эти пирожные. Они очень вкусные.

– Я не смогу проглотить ни кусочка. – Ее по-прежнему тошнило, в висках пульсировала боль.

Отпустив горничных нетерпеливым жестом, он сел рядом с ней. Его красивое лицо было серьезным.

– Расскажи мне, что произошло.

Потрясенная, она с трудом могла говорить.

– Твоя мать…

– Моя мать расстроила тебя? – Его темные брови сошлись на переносице, и Энджи поспешно покачала головой.

– Нет. То есть да, но в этом не было ее вины. – Ее глаза наполнились слезами, и она, собравшись с духом, посмотрела на него. – Твоя мама рассказала мне, Никос… Она все мне рассказала.

Глава девятая

Никос ошеломленно уставился на нее.

– Что ты имеешь в виду под словом «все»?

Энджи сглотнула.

– Что у Тиффани был роман с твоим отцом, – с трудом вымолвила она. – Я не знала…

– Никто не знал. Я позаботился об этом. Поведение моего отца и так уже навлекло немало бед на нашу семью. Моя мать не пережила бы нового потрясения.

– Почему ты ничего мне не рассказал?

Никос пожал плечами. Выражение его лица было холодным и отчужденным.

– Если бы ты узнала правду, ты бы обратилась в прессу. Когда моя мать в последний раз узнала из газеты подробности любовных похождений отца, она попыталась покончить с собой. Моя сестра, моя четырнадцатилетняя сестра, нашла мать лежащей на ковре в луже собственной рвоты. Рядом валялся пустой пузырек из-под таблеток и раскрытая газета. К несчастью, та девушка решила сделать деньги на своей связи с моим отцом и поделилась с прессой пикантными подробностями их отношений, большинство из которых были ложью.