Прибор продолжал пропускать ток через специальные зажимы, которые теперь сдвинулись и начали растягивать металл. Продолжая эксперимент, можно было разделить фрагмент гармониума надвое, что само по себе не столь удивительно. Но прибор был настроен так, чтобы растянуть металл на несколько шестнадцатых дюйма и остановиться. В конечном итоге получались два шарика гармониума, соединенные между собой тонкой нитью металла.

– И зачем это? – спросил Вен-Делл.

– Смотрите, – ответил Вакс.

С помощью затемненных очков видно было лучше. Через несколько секунд металл начал перестраиваться. Левый шарик засветился бело-голубым, а правый стал причудливо-серебристым и зеркальным. Его поверхность казалась удивительно гладкой, как у жидкой ртути.

– Это?.. – спросила Мараси.

– Нет, – ответил Вакс. – Если сейчас разрезать его пополам, то, когда остынет, останутся два куска гармониума. Но в этом состоянии металлы почти разделены. Левая половина – почти чистый лерасиум. Правая… соответствует описанию атиума.

– Кажется, ему хочется разделиться, – заметила Стерис. – Он как будто готовится к этому.

– Разрушитель и Охранитель, – прошептала Мараси. – Атиум и лерасиум.

– Думаю, поэтому гармониум так нестабилен, – объяснил Вакс. – Гармония ведь мало во что может вмешиваться? Он сам говорил: два его аспекта противоборствуют друг с другом, мешая принимать решения и как-либо влиять на события.

– Он попросту находится в равновесии, – ответил Вен-Делл. – В равной степени ощущает потребность защищать и позволять вещам разрушаться естественным образом.

– Что ж, – сказал Вакс, – зато у нас тут есть другой бог, которому никакое равновесие не мешает. Сперва я сомневался, но Мараси меня убедила.

– Вен-Делл, этот Трелл опасен. – Мараси сощурилась от яркого света. – Мы должны вмешаться. Нельзя полагаться на Гармонию.

– Почти убедили, – признался Вен-Делл. – А что скажете про записку?

– Ничего не понимаю, – ответила Мараси. – Никакой конкретики.

Вакс покосился на нее.

– Я объясню, – сказала она, – но сперва… продолжим? – Она кивнула на бункер, у которого все столпились.

– Что ж, – Вакс забрал треллиумовый штырь у Вен-Делла, – мы заметили, что этот металл отталкивает все формы Инвеституры, а сильнее всего – гармониум. Я подумал… что, если растянуть фрагмент, как я сделал сейчас, а затем разрезать его с помощью треллиума? Оттолкнет ли это две части сильнее и позволит ли отделить атиум от лерасиума?

Он окинул взглядом собравшихся.

– А какова вероятность… что дело закончится взрывом? – спросил Аллик.

– Учитывая, что мы имеем дело с гармониумом? – ответила Стерис. – Я бы сказала, крайне высокая. Но попробовать стоит.

– Для чего нам еще бункер? – добавил Вакс. – К тому же фрагмент гармониума крайне мал. Сколько в нем может быть энергии?

Вопрос остался без ответа.

– Итак… – предположил Аллик, – нам лучше выйти и держаться от него как можно дальше, ага?

– Ага, – согласилась Мараси.

Вакс перевел дух и кивнул.

– Поставлю таймер, – сказал он. – Подвал укреплен таким количеством бетона, что можно целое шоссе замостить, так что наверху должно быть безопасно.

– Может, попросить кандру провести эксперимент? – предложила Мараси. – Они ведь практически бессмертные.

– Практически, – заметил Вен-Делл, – не значит «абсолютно», мисс Колмс.