Не прозвучало название лишь одного баронского владения — Серебряное Древо. Но все присутствующие знали, что Серебряное Древо предъявлял права на остров Плывущей Пены и правил, сидя в этом самом замке, а все, кто здесь собрался, боялись и ненавидели Фаерода Серебряное Древо. Поэтому стало полной неожиданностью, когда, вернув на место последнего наместника, король твердо произнес:

— Серебряное Древо.

Все смолкли. Никто не шевелился. Король посмотрел вдоль прохода, но никто не вышел вперед, откликаясь на это имя.

Келграэль Сноусар шевельнулся на троне и тихо сказал:

— Госпожа Эмбра.

Банда Четырех стояла в тени, в задних рядах собравшихся. Большая, но нежная ладонь толкнула Эмбру Серебряное Древо в прикрытое латами бедро, и прозвучал басистый шепот:

— Иди, детка.

Владычица Самоцветов взглянула на Хоукрила, прикусила губу, а затем, закованная в доспехи, с длинным мечом у бедра, проскользнула между стражниками и молча зашагала по проходу. Все головы повернулись к ней, а она опустилась на колени и положила свой меч к ногам Пробужденного короля.

— Встань, Эмбра Серебряное Древо, — произнес король, — и подойди к трону.

Стройная волшебница неуверенно повиновалась. Когда она оказалась совсем рядом с мерцающей фигурой, Келграэль Сноусар повернул к ней голову и спросил:

— Если я попрошу тебя, самая храбрая из женщин, стать моей супругой и править вместе со мной Аглиртой, что ты мне ответишь?

Сотня людей ахнула, некоторые даже вскрикнули, и все уставились на госпожу Серебряное Древо, стоящую в гордом одиночестве. Многие глаза наполнились отчаянием и даже ужасом. Среди тех, кто почти не удивился, был Ролин Дворцовый Плащ, стоящий на привычном для бардов месте у стены, бледный и дрожащий от волнения.

И еще по крайней мере один человек в этом зале побледнел и задрожал. Эмбра Серебряное Древо была явно ошеломлена, она несколько раз с трудом глотнула и выдавила из себя:

— Простите меня, ваше величество, но я вынуждена отказать вам. Я…

Она на мгновение повернула голову в сторону Хоукрила Анхару, который стоял, словно терпеливый страж, у дверей, и лицо его было встревоженным, хоть он изо всех сил старался выглядеть бесстрастным, и прибавила:

— Я уже сделала свой выбор.

Хотя она говорила шепотом, каждое ее слово явственно донеслось до самых задних рядов замершего в молчании зала. Король склонил голову и сказал:

— Я должен уважать твой выбор. Я уже догадывался о нем. Сойди вниз, госпожа, и будь законной госпожой баронессой Серебряное Древо.

Эмбра склонила голову и попятилась с возвышения, опустив глаза. «Боги, что я наделала?»

Рука в темных латных рукавицах схватила ее и плавно развернула кругом.

— Возьми свой меч и встань рядом со мной, — прошептал ей краем рта барон Черные Земли — человек, который называл себя ее отцом.

Покорно, стараясь не дрожать от страха за королевство и за себя, Эмбра повиновалась. Когда она встала рядом с Эзендором, сжимая в руке обнаженный меч, как и он, Дваеры описали плавную дугу и стали вращаться вокруг них обоих.

— Слушайте же мою волю, верноподданные Аглирты, — нараспев произнес Пробужденный король, так спокойно, будто ничего не случилось в это утро, будто он, как обычно, встал и закончил утреннюю трапезу. — Я не вернусь сейчас в Аглирту и в грядущие времена не пущу к вам темную Змею, связанную со мной. Вместо меня будет править мой регент, господин барон Черные Земли, который займет должность гофмаршала королевства.