"Забыл поблагодарить Мертвяка. А сейчас поздно. И Добряк вдруг подобрел. Нечем поразвлечься".

  - Идите в свой фургон, - велела Фаредан Сорт. - Я пришлю тянуть три взвода.

  "Тяжелых уже нет". - Лучше четыре, Кулак.

  - Я так понимаю, - ответила она, - нам не придется идти далеко.

  Он невольно оглянулся. - Правда? Она объявила цель пути?

  - Да.

  - И?

  Она тоже оглянулась. - Мы ищем подходящее место для битвы.

  Прыщ немного поразмыслил. - Они знают, что мы здесь.

  - Да, лейтенант. И уже идут навстречу.

  Он поглядел вслед колонне морской и тяжелой пехоты. "Тогда... что делают они? Вот что значит лежать полумертвым целыми днями, а потом кормить с ложечки старину Краткорукого, ожидая хотя бы одного слова. Одного слова. Не только взгляда в потолок... не годится мужчине так заканчивать дни свои.

  А теперь я не знаю, что происходит. Один изо всех".

  Позади снимался лагерь. Солдаты выходили в поход, почти не разговаривая между собой. Никогда он не видел такой тихой армии. - Кулак.

  - Да?

  - Они будут сражаться?

  Сорт подступила к нему, глаза были холоднее льда. - Никогда так не спрашивай, Прыщ. Ни слова больше. Понятно?

  - Слушаюсь, Кулак. Но не хотелось бы оказаться единственным, кто вытащит меч.

  - Ты не в состоянии.

  - Вряд ли это важно, Кулак.

  Она скривилась и отвернулась. - Согласна.

  Прыщ смотрел ей в спину.

  "К тому же меч может понадобиться. Если Блистиг близко подойдет. Вряд ли от него будет толк в схватке. Скорее наоборот. Но я выберу подходящий момент. Расчет времени. Вся жизнь зависит от расчета времени, и разве у меня не лучший талант?

  По большей части я славный парень. Сделал карьеру, избегая крови, сражений и прочей гадости. Вызов состоял в том, чтобы не сражаться, служа в армии. Но это... не так трудно, как кажется.

  Ладно. Не то чтобы я боялся войны. Хаос - вот что пугает. Гребни Добряка... ну, это я понимаю. Понимаю такого человека. Прочесывай и расчесывай. И если ты - единственный его непокорный вихор, то разве тебе не весело?

  По большей части славный парень. Но Блистиг пытался меня убить за пару пустых фляг.

  Не хочу больше быть славным".

  - Адъюнкт желает вас видеть, - сказала Лостара Ииль.

  Блистиг поднял взгляд, увидел выражение ее лица, но решил не обращать внимания. Со стоном встал с груды брошенных вещей.

  Проследовал за женщиной через лагерь, обращая внимание на суету вокруг. Эти рядовые хорошо умеют строиться - прошли больше лиг, чем иным людям приходится за всю жизнь. При всем своем профессионализме - внезапно возрожденным после Чуда с Кровью и Водой, и не только возрожденным, но улучшенным с рвением, которое граничит с одержимостью - пехотинцы казались Блистигу хрупкими.

  Они смешаются при первой серьезном натиске противника. Они видел их, стоящих вдоль пути морпехов и панцирников, видел их жалкие салюты. Ловки на отдачу чести, но лица пустые. Солдаты выглядят мертвецами. Каждый мужчина, каждая женщина.

  Лостара остановилась у шатра Адъюнкта, жестом предложила ему войти.

  Он прошел мимо нее.

  В шатре оставалась лишь одна комната - задние перегородки уже сняли, они были сложены у внешней стены. Тавора стояла к нему лицом. Больше не было никого, даже хитроглазого жреца; Лостара тоже не вошла следом.