|
Он был не просто раздосадован, но и зол и даже не пытался это скрывать. – Безвольные трусы, – сердито прошептал он себе под нос, но Сергей все равно услышал. – О ком ты? Отец метнул хмурый взгляд в спину осаждаемого людьми коменданта и понизил голос: – О нашем Совете. Решили ограничиться полумерами в надежде, что руководство Союза очистит Маршальскую от заразы и снова запустит остановившиеся турбины. Да потеря энергии, которую Сибирская получала с Маршальской, для Союза не большая беда, разве что Проспект задерет цену – они теперь, считай, монополисты. Только руководство Союза им этого все равно не позволит. А ради нас в Союзе не будут жилы рвать, даже если узнают, что мы тут подыхаем. – Как же так? – растерялся Сергей. – Ведь мы тоже входим в Союз. – Входили, пока защищали Маршальскую от монстров. А без Маршальской мы Союзу не нужны. Никто нам не поможет, кроме нас самих. Никто, – повторил отец. – А что там, на Маршальской? – тоже перейдя на шепот, спросил у него Сергей. Отец нахмурился еще больше, даже желваки заиграли. – Черт его знает. Я никогда такого не видел. И никто не видел. Все оплетено какой-то черной паутиной. Только... Он сделал паузу. Сергею показалось, что отец собирается с духом. – Она живая. По-настоящему живая, Серега. Когда мы подошли к станции, выбросила в нашу сторону щупальце вот такой толщины. – Отец развел в стороны руки. – Мы едва успели отскочить. Еще бы секунду промедлили, и все, конец! Честно тебе скажу: когда такую жуть увидел, душа в пятки ушла. – Что же мы можем сделать? – растерялся Сергей. – Уничтожить эту дрянь, пока она не уничтожила нас. – Уничтожить? – недоверчиво переспросил Сергей. – Но как? – Наверняка есть способ. Должен быть! – По тому, как отец произнес последнюю фразу, Сергей понял, что он пытается убедить в этом самого себя. – Что ж мы теперь... Методом проб и ошибок будем? – отцовскими словами удивился Серега. – Ты помнишь, комендант Маршальской – бывший моряк. Вот он и вел журнал наподобие корабельного, куда записывал сведения обо всех значимых событиях, я сам видел. Если бы нам удалось заполучить этот журнал, тогда мы, по крайней мере, узнали бы, что произошло у них на станции. Я вызывался отобрать группу добровольцев, чтобы с их помощью добыть его, – мрачным голосом продолжал отец. – А эти, в Совете, не дали. Мол, только зря людей потеряем. Хотел сам пойти, не разрешили. Говорят: во время чрезвычайного положения начальник службы безопасности нужен здесь. Вот когда без света погибнут все наши посадки и начнется голод, поймут, что я был прав. Да боюсь, поздно не было бы! Он замолчал, потом, видимо, решил, что сгоряча сказал сыну лишнего, и поспешил закончить разговор: – Ладно. Мне нужно к коменданту. Позже договорим. * * * Сразу пробиться к коменданту полковнику не удалось. Едва он шагнул в толпу, как его окружили бойцы станционной дружины. Перебивая друг друга, они что-то говорили ему, Касарин отвечал, порой – довольно резко. Но из-за стоящего на платформе шума Сергей никак не мог разобрать слов. Потом вперед выступил Дрон. Лицо отца нахмурилось – видимо, Дрон говорил ему что-то важное. Сергей подался вперед, чтобы слышать их разговор. В этот момент отец рубанул ладонью воздух и, повысив голос, гневно произнес: – Нечего с ней церемониться! Немедленно повесить эту дрянь! Повесить?! Сергей похолодел. Он сразу понял, кого отец имеет в виду. Безжалостный смысл последней фразы оглушил его, но и заставил действовать. |
