Ханна с удовольствием огляделась по сторонам.

– Кажется, это лучшее место. Джерард – твой хороший друг, как я понимаю?

– Да, причем давний.

– Это новый ресторан?

– Да, всего пару месяцев как открылся. И уже собрал восторженные отзывы. Но это неудивительно: Джерард обучался у одного из лучших поваров в Ирландии.

– И как здесь кормят?

– Слышала когда нибудь о движении слоуфуд?

Ханна помотала головой.

– Это такая система питания, где основное внимание уделяется качеству и происхождению ингредиентов. Откуда они появились, как их выращивали.

– Ого! – Надо же было что то сказать. Это конек Мины. Если бы не сестра, Ханна так бы и ела то, что можно приготовить на скорую руку. Хотя ее познания в кулинарии все равно оставались обрывочными. – Звучит интригующе. А что здесь подают?

– Джерард разработал особое меню: здесь готовят из тех сезонных ингредиентов, которые можно получить в Ирландии. То есть никакого углеродного следа, не то что от поставок из Перу или Кении.

– Значит, и авокадо нет? – брякнула Ханна.

– Они плохо приживаются в Ирландии. – И Конор подмигнул ей с уже знакомой и такой будоражащей искоркой в глазах. Так недолго и поверить, будто все его внимание сосредоточено на ней: мысль лестная и в то же время пугающая. Конор – игрок, он привык очаровывать женщин. Но почему бы разок не подыграть ему?

Официантка приняла у них заказ на напитки и принесла меню. Ханна тут же схватила свое. Ну ка, что они тут, в Ирландии, разводят? Овец. Картошку. Может, рыбу. В Дублинском заливе, говорят, креветки неплохие, вдруг хоть чем то порадуют, пусть и немногим.

А вот что значит не разбираться в теме!

Меню было великолепным даже на ее неискушенный взгляд, и, заказывая суп из лангустинов, говяжьи ребрышки с каким то непонятным луком Роскофф, шпинатом и перечным соусом, Ханна понимала: ее ждет пиршество.

По настоянию Конора они заказали полбутылки шабли к закускам и полбутылки мальбека к основным блюдам. Особое вино и для морепродуктов, и для мяса – экстравагантно, пожалуй, но не спорить же со специалистом. Пригубив мягкое, шелковистое шабли, Ханна порадовалась, что предоставила выбор своему спутнику.

– Какое прекрасное место. Здесь круто.

– Много труда вложено. Работают без выходных. – Конор состроил гримасу. – Это не всякий потянет.

– Да уж, если сравнивать с рабочим днем с девяти до пяти.

Конор приподнял бровь.

– Мне всегда казалось, что юристы работают больше положенного времени. Сверхурочные оплачиваются?

Ханна пожала плечами. Она никогда не имела ничего против переработки.

– Главное – любить свою работу.

– А ты любишь?

– Да. Иногда, как и всем, наверное, хочется перемен, но я спрашиваю себя, а где еще буду настолько же хорошо справляться.

– Когда что то хорошо получается, это не значит, что этому надо посвятить свою жизнь. Если, конечно, для человека не в этом счастье.

Ханна почувствовала, что тема задела его за живое.

– Верно.

И она снова задумалась, правильно ли поступила, взяв отпуск. «Уймись уже. Это не навсегда. Сама же этого хотела. Теперь поздно давать задний ход, ты уже приехала. Живи настоящим, особенно если ужинаешь с ирландцем, у которого чертики в глазах и который во всем на несколько шагов впереди тебя».

Тут он и спросил:

– Ты в порядке? Такой вид, будто ты борешься с внутренним демоном.

– Нет, ничего такого. – Не хотелось объяснять ни про творческий отпуск, ни про его причину. Знатоку кулинарии сразу станет с ней скучно, а Ханне так нравилось ловить на себе его игривые восхищенные взгляды. И, положа руку на сердце, она уже нервничала.