Всего через час машины поднялись в воздух.

Перекрыв на секунду рев турбин, раздался дребезжащий в динамиках голос командира:

– Полет проходит нормально. Через два часа приземляемся в Конгомбе!..

Лицо у сидевшего рядом прапора стало серьезным, веки полуприкрытых глаз дрогнули. Артем бегло осмотрел остальных подчиненных, сидящих на пластиковых лавках вдоль обоих бортов «Ила». Волнуются ребята, хотя предполагается не десантирование, а простая неспешная – по спецназовским-то меркам – выгрузка. Пандус на землю, бэтээры на грунт, следом пехота, потом общее построение, потом построение в походную колонну…

«Даст бог, устроимся и в Конгонии, – вдруг подумал Артем. – Где наша не пропадала… Что же Ларичев хитромудрый мне при погрузке недоговорил?.. А ведь недоговорил…»

«Груз 700»

– Комбат, разрешите на базарчик зайти?! Мне сказали, там есть базарчик! – перекрывая шум мотора, крикнул Белорыбин. Этого никогда не воевавшего человека довела до поросячьего восторга увеселительная поездка на бэтээрах. – Надо ж посмотреть, товарищ майор!

– Рота, стой! – грянул в рацию Тарасов. – Моторы не глушить! Боевое охранение выставить! Офицеры и прапорщики, ну, и прочие желающие, – ко мне! Ну-ка, животики подобрали!

Попрыгали в пыль, как в пудру, стрелки, умело залегли на дороге, уперев сошки пулеметов в каменную растрескавшуюся почву, огляделись со спокойным ощущением собственной силы, закурили. Колоритные местные жители торопливо проходили опасное место. Черная баба в тюрбане и полосатой юбке до пят, но, однако, с голыми сиськами застыла, открыв рот, – только покачивалась корзина, которую та взгромоздила на голову. Артем подмигнул и улыбнулся, но туземка никак не отреагировала на проявление офицерского дружелюбия.

Фигуры в камуфляже рассредоточились по застывшему в ожидании рынку. Тарасов опытным взглядом обвел прилегающую территорию: провокация вроде не готовилась. Хотя хрен их знает, местных… Тем более что направляется колонна не куда-нибудь, а в российское посольство, в пригород Конгомбе…

Артем и неотступно следующий за ним капитан Белорыбин выбрали китайскую лавочку: вход в нее был вроде почище, да и товары, вывешенные под соломенной кровлей, выглядели попривлекательнее.

Тарасов толкнул хлипкую дверь и под трезвон колокольчика приветствовал узкоглазого хозяина:

– Hi! What about cоlonial goods?

– Длястейте! Совет Союз! Сталин! Мао! Друзба! Ка-ра-се! – разулыбался желтозубый китаеза, раскладывая на прилавке переливающиеся золотом куски ткани.

– You’re wrong. United Nations military, – на своем сносном английском возразил Тарасов.

– Вот и рассекретили нас! – хлопнул Артем по плечу капитана Белорыбина. – Твою рязанскую морду за километр видно!

В память о покойной советско-китайской дружбе хозяин лавки прилично сбросил цену. Белорыбин с видом знатока полистал штуки тяжелых тканей и выбрал невероятную, малинового цвета златотканую парчу.

– На хрена тебе такая тряпка? – удивился Тарасов. – Кто в Москве в таком ходит?!

– На машину, на сиденья себе чехлы сошью, – принимая покупку, пояснил капитан. – Сами посудите: двадцать долларов – разве это деньги?!

Артем глянул на радостного китайца и указал пальцем на лоток, где лежало золото.

«Когда я в последний раз рыжье-то покупал? – подумал Тарасов, перебирая витые цепочки и причудливой формы кольца-перстни.