— Вампир? — не веря своим глазам, переспросил Ариабет. — Чего он забыл в Дейморе?

— Учиться будет, — мрачно ответил Эльрин.

— Вампир?! С нами?! Ты шутишь?

— Если бы, — поморщился эльф. — Не знаю, что он там сделал, но за этого упыря просил весь пятый дом. Отказать в просьбе не могли, видимо, и впрямь что-то очень важное было. Вот и результат: вампир среди нас. Эта история несколько месяцев назад много шума вызвала, странно, что ты ее не слышал.

— Мне тогда не до сплетен о вампирах было. — Ариабет задумчиво потер плечо.

Н-да, неприятная подбирается компания: сначала Кассиэль, теперь еще и вампир. Впрочем, плевать на них. Главное — учеба.

Несмотря на опасения эльфов, первый год обучения оказался несложным. Им, измотанным драконовскими тренировками членов семьи, во время общих дисциплин и напрягаться особо не приходилось.

С вампиром никто не общался, но тот и не стремился заводить знакомств. Эльфам он отвечал презрением, как те ему, да и холода во взгляде вампира было не меньше. Однако при этом вампир был силен и быстр, и, несмотря на враждебность, многие стали уважать его как опасного противника. А наставники и вовсе довольно хмыкали, считая боевые тренировки с живым вампиром куда более полезными для учеников, нежели только теоретические знания.

Но все-таки основные занятия и отработки смертельных ударов проводили на големах. Эти огромные четырехрукие создания создавались наставниками из различных материалов для лучшего усвоения техник боя. К примеру, на деревянных големах отрабатывали рубящие и колющие удары. Глиняные же лучше всего подходили для секущих приемов — после неправильного удара оружие в них попросту застревало. При этом, несмотря на свои размеры и внешнюю неуклюжесть, големы обладали удивительной быстротой и недюжинной силой. Выстоять в поединке хотя бы против двух таких четырехруких нападающих считалось у первогодок большим везением. А как иначе, когда противник равен тебе во всем? Големы даже в темноте видели!

Кстати, светильников в Дейморе принципиально не держали, справедливо полагая, что обладателям ночного зрения они ни к чему. В чем-то Ариабет с наставниками был согласен: его глаза действительно без труда выхватывали из темноты любые, даже небольшие детали окружающей обстановки. Однако ночное зрение не являлось цветным. И именно этот, казалось бы, мелкий недостаток сыграл с эльфом одну из самых злых шуток в его жизни.

В тот памятный вечер Ариабет по привычке допоздна засиделся в библиотеке и возвращался к себе, когда уже совсем стемнело. Внезапно на повороте из центральной галереи к жилым корпусам он заметил знакомые четырехрукие тени. Големы? Точно, они. Причем, судя по тому, с какой скоростью тени работали руками, големы находились в боевом режиме. Но активные големы посреди ночи, да еще не в тренировочном зале, а посреди галереи? Быть такого не может!

Ариабет осторожно приблизился, до последнего надеясь, что ошибся. Но нет: четверо големов одновременно и слаженно нападали на одинокую темную фигуру. Эльфу хватило одного взгляда, чтобы понять: подчиняющее заклинание этой четверки по какой-то причине вышло из строя. Массивные фигуры големов загораживали бойца, да и скорость боя была высокой, так что ночное зрение выхватывало только размытые серые пятна. Среди них Ариабет смог опознать лишь символику первого круга, а это значило только одно: в одиночку против четверых незнакомец не выстоит. Помощь собрату в такой ситуации была оправданна, поэтому Ариабет, не раздумывая, вступил в бой.

Несмотря на его неожиданное нападение, големы отреагировали мгновенно. Они разом отступили, формируя новый рисунок атаки, и только теперь эльф увидел, за кого вступился.

Это было даже хуже, чем его враги из четвертого дома. Жертвой големов оказался вампир. Тот, кому Ариабет, как и остальные эльфы, в мыслях не раз желал всяческих неудач.