– Во-первых, – сказала посуровевшая хозяйка этого места, – так хочет Бог, а значит, торг тут неуместен. Как говорит Сергей Сергеевич, когда с горних вершин тебе приказывают прыгать, ты прыгаешь, когда говорят падать и ползти, ты падаешь и ползешь, потому что все иное тут от лукавого. Во-вторых – ваш сын Александр вместе с супругой будут путешествовать не как босоногие странники – с клюкой и полупустой сумой, а как богатые иностранцы, которых будут встречать по одежке, а провожать по кошельку. Он же у вас прирожденный путешественник, которому никогда не надоест странствовать по новым местам…

– Но все же, – взмолилась я, – зачем все это было нужно? Ведь какой из Николая император в его шестнадцать-то лет; разве нельзя было подождать с отречением Александра еще немного, пока Николай не станет полностью совершеннолетним?

– А нужно это было затем, – уже мягче сказала Анна Сергеевна, – что ваш старший сын своим неумным и неумелым управлением понемногу губил Россию. Не имея своего мнения по большинству вопросов, он потакал мнениям облепившей его своры прихлебателей, для которых у нас есть только одно название – нечисть. В то же время ваш младший сын также находился в опасности. Учителя, которых вы ему подобрали, постоянно вводили его в заблуждение и вместо того, чтобы развивать естественные наклонности до уровня таланта, окружили его ворохом самых нелепых запретов. Вашему младшему сыну, имеющему неплохие способности, требуется дать хорошее систематическое образование, чтобы, став императором, он мог силой мысли проникать в суть вещей, а не бессильно скользить по поверхности событий. Сейчас это сделать еще не поздно, но несколько лет, проведенных при прежней системе обучения, окончательно погубили бы его личность. Сейчас, под общим руководством одного из умнейших людей вашего времени фельдмаршала Кутузова, у него есть все шансы закалить и огранить свой ум до бриллиантовой остроты и крепости. А чтобы ему в этом не смогли помешать, ваш сын Александр перед самым своим отречение назначил фельдмаршала Кутузова главнокомандующим русской армии, Канцлером и Регентом империи, освободив от последней должности своего брата Константина…

Услышав эти слова, я и не знала, что мне сказать. Вот она – цена моей второй молодости и новой красоты… Приму ли я этот дар из рук тех, кто грубо вмешался в жизнь моей семьи или со смехом брошу им его в лицо? С одной стороны, гордость требовала, чтобы я отказалась от лечения и со смирением приняла неминуемую смерть, а с другой стороны, внутренний голос шептал, что это все равно ничего не изменит, а вторая молодость есть вторая молодость, к тому же Александр и вправду путешествовать любит гораздо больше, чем сидеть на троне Российской империи…

– Я вижу, вы в замешательстве… – произнесла Анна Сергеевна. – Что ж, теперь, чтобы у вас была возможность осмыслить все сказанное, я оставлю вас наедине с собой. Еще раз повторю, что тут вас никто не побеспокоит, и посоветую вам просто расслабиться и настроиться на хорошее. Если у вас появятся вопросы, вы сможете задать их во время моего следующего визита. На этом позвольте откланяться, и до встречи.

Она наделила меня ободряющей улыбкой и стала удаляться, постепенно растворяясь в полумраке огромного сводчатого помещения. Где-то в отдалении, там, куда она направилась, слышались приглушенные звуки человеческих голосов – и это не давало мне почувствовать себя в полном одиночестве по этими высокими темными сводами. В то же время никто не беспокоил меня, и я могла спокойно поразмыслить…

Примечательно, что через некоторое время, в свете заманчивой перспективы вернуть свою молодость, перестановки на российском троне уже не вызвали у меня особого беспокойства.