Винт все еще медленно крутился, когда из открытой дверцы на землю спрыгнул президент Таффари. В военной форме, невероятно элегантный, он тут же двинулся навстречу встречающим, приветственно помахивая им рукой и расплываясь в ослепительной улыбке. Бонни мгновенно направила на него объектив своей видеокамеры.

Нинг Чжэн Гон спустился по подготовленной для него лесенке. Светлый хлопчатобумажный костюм главы международного промышленного синдиката почти сливался с цветом его желтой кожи.

Он осмотрелся, словно кого-то искал, и лишь на мгновение его темные, без зрачков глаза остановились на Дэниеле.

Китаец скользнул по нему взглядом холодно и отчужденно, хотя Дэниел мог бы дать голову на отсечение, что Четти Сингх предупредил своего шефа.

Однако в настоящий момент Дэниела прежде всего занимала собственная реакция на встречу с Чжэн Гоном. Он знал, что Нинг прилетит вместе с Таффари. Он знал, что следует сохранять спокойствие и находиться во всеоружии, и тем не менее при виде Чжэн Гона у него перехватило дыхание, как будто ему нанесли неожиданный и сильный удар под ребра. Потребовалось проявить всю свою выдержку, чтобы вежливо и почтительно улыбнуться президенту Таффари и сопровождавшему его Нингу.

– Здравствуйте, доктор Армстронг, – приветствовал его Таффари. – Ну вот, Магомет сам пришел к горе. Откликнувшись на вашу просьбу, я отложил назначенные на сегодня дела и прилетел сюда. Командуйте, что мне делать. Я в вашем распоряжении.

– Весьма вам признателен, господин президент. Я составил приблизительный график съемок. В общей сложности я отниму у вас часов пять – это вместе с репетицией и временем на то, чтобы наложить грим, – пояснил Дэниел, стараясь не встречаться с Чжэн Гоном взглядом.

Едва он закончил говорить, как Четти Сингх сам представил ему гостя: – Доктор Армстронг, познакомьтесь, пожалуйста, с главой ФРУ, господином Нинг Чжэн Гоном.

Дэниела вдруг охватило странное чувство, что все происходящее с ним – только сон, ибо поверить в то, что он пожимает китайцу руку и при этом вежливо улыбается наяву, вряд ли возможно.

– Мы с вами уже встречались, господин Нинг, – проговорил он, прислушиваясь к себе как бы со стороны. – Правда, наша встреча была очень кратковременной. Помните, в Зимбабве, когда вы были там послом. Наверняка запамятовали?

– Простите, но я действительно не помню, – вежливо улыбнулся Чжэн, пожимая руку Дэниелу. – Исполняя обязанности посла, я встречался со многими.

Итак, Чжэн Гон предпочел сделать вид, что не помнит его. «Ну, что же, – подумал Дэниел, – так, наверное, даже лучше». При одном только воспоминании о встрече с этим мерзавцем на берегу Замбези всего за несколько часов до того, как он обнаружил обезображенные трупы семейства Джонни Нзоу, Дэниела охватила слепая, безграничная ярость. Стиснув зубы, он отвел глаза в сторону, опасаясь, что набросится на Чжэн Гона и вцепится ему в горло.

Кулаки его инстинктивно сжались. Хотелось в кровь разбить это холеное лицо, так, чтобы холодные, как у акулы, глаза Нинга перестали видеть, чтобы кровь хлестала у него изо рта и чтобы его, Дэниела, руки купались в этой крови.

Он вздрогнул, осознав, что выбирать не приходится: либо он убьет Чжэн Гона, либо тот прикончит его.

Странно, но мысль об убийстве Чжэн Гона ничуть его не смутила. Он лишь выполнил бы клятву, данную своему зверски уничтоженному другу. Он просто исполнил бы свой долг, отдавая дань памяти Джонни Нзоу.

– Вы, вероятно, думаете, что я стою на мостике военного корабля… – говорил в объектив Эфраим Таффари. – Уверяю вас, это не так. На самом деле я нахожусь на центральной платформе передвижного комплекса по разработке природных ресурсов, сокращенно ПКППР.