Он показал рукой на пыльную дорогу, поверхность которой была испещрена тончайшим рисунком, изяществом напоминающим ажурный узор. Различались крохотные в виде уголка следы турача и других птиц, зигзагообразные следы, оставленные насекомыми и ящерицами, и более крупные – отпечатки копыт разных видов антилоп, лап зайца, мангуста и шакала. Все это причудливое разнообразие переплеталось в какой-то пестрый ковер, и только в одном месте мягкая пыль дороги оказалась почему-то приглаженной. Дэниел присел на корточки, внимательно осмотрел подозрительное место и наконец произнес: – Кто-то заметал следы.

– Подумаешь важность какая, – усмехнулся Джок, вылезая из машины и приближаясь к нему.

– Может, и важность. – Дэниел встал на ноги. – Зависит от того, как на это посмотреть.

– Ну не тяни, выкладывай, – потребовал Джок.

– Следы заметают только люди и только тогда, когда замышляют недоброе. Кроме того, что это за пешие прогулки в самой середине Национального парка?

Обойдя участок мягкой земли, тщательно обработанный веткой с листьями, Дэниел сошел с дороги и, встав на покрытую травой кочку на обочине, тут же заметил следы других людей, желающих сделать свое присутствие незаметным. Трава на кочках была примята и вытоптана – видимо, группа людей передвигалась, перескакивая с кочки на кочку, и, похоже, группа немаленькая. По спине Дэниела пробежал неприятный холодок.

«Вот оно», – подумалось ему. Все как в старые времена, когда он был разведчиком. Тогда, обнаружив следы террористов, он испытывал такое же волнение, у него также захватывало дух, и такой же холодный, тяжелый страх камнем ложился на сердце.

Ему с трудом удалось побороть волнение и страх. Те дни, когда опасность подстерегала его за каждым кустом, давно уже прошли. И все-таки он продолжал осматривать следы.

Таинственная группа действительно пыталась замести следы, однако делала это довольно небрежно. Боевики из ЗАНУ во время войны работали более профессионально. Дэниел не отошел и пары метров от дороги, как обнаружил отчетливый отпечаток сандалии, а еще через пару метров банда вышла на узкую охотничью тропинку и, выстроившись в колонну, прекратила заметать следы. Они двигались по направлению к поселку Национального парка, и чувствовалось, что идут они довольно решительно. К своему изумлению, Дэниел обнаружил, что банда достаточно велика; по следам он определил, что их шестнадцать-двадцать человек.

Пройдя по следам метров двести-триста, Дэниел остановился и задумался. Судя по размерам группы и направлению движения, с той стороны Замбези, из Замбии, за слоновой костью и носорожьим рогом шли браконьеры. Потому-то они и заметали следы.

Теперь следовало как можно скорее предупредить Джонни, чтобы тот немедленно вызвал подразделение по борьбе с браконьерами для преследования группы. Дэниел помедлил в раздумье, в сторожке егеря на Мана-Пулз имелся телефон, а ехать туда примерно с час. С другой стороны, он может вернуться в парк и лично обо всем рассказать Джонни.

Решение пришло, когда в лесу он увидел провод телефонной линии недалеко от места, где стоял. Столбы были сделаны из стволов деревьев, срубленных здесь же в парке, и пропитаны креозолом для защиты от термитов. В лучах заходящего солнца поблескивали медные провода и только в одном месте, между двух столбов прямо перед Дэниелом, ничего не блестело.

Дэниел бросился к линии, затем неожиданно остановился.

Провод был перерезан, и конец его свободно свисал с белых фарфоровых изоляторов. Дотянувшись до провода, Дэниел внимательно осмотрел его конец. Сомнений не было: провод намеренно перекусили. Такой срез, оставленный на красной мягкой меди, из которого сделана жила провода, могли оставить только кусачки. Судя по следам, под столбом крутилась целая толпа людей.

– Зачем это браконьерам резать провода? – поинтересовался Дэниел вслух, и смутное беспокойство внезапно сменилось тревогой.