Молодой человек посмотрел на бегущих к ним людей.

— Я займусь ими, сэр. Торопитесь, найдите леди Клариссу.

Джеймс кивнул, побежал к лестнице и, перепрыгивая через две ступеньки, спустился на нижний этаж. Внизу он остановился, чтобы сориентироваться. Разумнее всего начать с кабинета Дюрана, так что он прижался к стене и бесшумно двинулся к нему, понимая, что шум от завязавшейся наверху борьбы мог насторожить тех, кто там находится.

Внезапно откуда-то появилась женщина, в ее глазах стоял страх. Джеймс толкнул ее к стене, зажав ладонью рот.

— Новая девушка. Где она? Скажите, и я не сделаю вам ничего плохого.

Он осторожно убрал руку с ее рта, но обхватил за шею.

— Она у Дюрана, хотя на вашем месте я не пошла бы дальше, — прошептала женщина, дрожа всем телом.

— Отсюда есть другой выход? — хрипло спросил Джеймс, игнорируя предупреждение.

Женщина кивнула.

— Через кухню.

— Хорошо. Идите туда. И не возвращайтесь.

Она еще раз кивнула и, когда он отпустил ее, кинулась в сторону кухни.

Джеймс продолжил свой путь и остановился перед закрытой дверью кабинета Дюрана. Он прислушался — женского голоса не было слышно, и это пугало.

Он слишком долго ждет. Джеймс повернул ручку и открыл дверь, не зная, что за ней.

— Входите, Марлоу.

Петтибоун стоял перед письменным столом, за которым сидел Дюран, в углу сидел еще один человек. Но Клариссы не было видно. Он поборол ужас, грозивший лишить его самообладания, и сфокусировал внимание на третьем присутствующем.

— Джентльмены, — произнес Джеймс для начала, в считанные секунды оценив обстановку. Трое против одного. Ему приходилось бывать и в худших переделках.

— Вы видите, я сказал правду. Вы пригрели изменника, — произнес Петтибоун голосом, в котором звучало удовлетворение.

— Я так и думал, что это вы, месье, — обратился Джеймс к Шарлю Морису Талейрану Перигору — французскому дипломату и высоко ценимому, пусть и коварному, стороннику Наполеона, спокойно сидевшему в углу. — Могу я считать, что нашел главу «Монахов»?

Не молодой мужчина кивнул, и его тонкие губы сложились в злую улыбку.

— Учитывая тот факт, месье, что через несколько минут вы будете мертвы, я полагающие будет вреда признаться в этом.

— Вы очень добры, — ответил Джеймс и повернулся к Дюрану. — А вы? «Отец»? Вот это настоящее потрясение.

Дюран скривился.

— Боюсь, для нас обоих.

— Отец, ваше недовольство едва ли обоснованно, особенно если учесть все, что я сделал: привел этого предателя к вашим дверям…

— Именно, — прервал его Талейран, барабаня пальцами по подлокотникам кресла. — Большую глупость я не мог вообразить.

Петтибоун вспотел, по его вискам поползли тонкие струйки влаги.

— Однако теперь вы знаете, кто этот человек и на что он способен.

— То же самое можно сказать о тебе, сын мой, — ответил Дюран, отодвигая кресло. — Еще одна провалившаяся попытка уничтожить меня, поп?

— Я не имею представления, о чем это вы…

Дюран встал и прицелился в сына — карманный пистолет, который он прятал под столом, выстрелил оглушительно громко. Пуля попала Петтибоуну прямо в сердце.

— А теперь что нам делать с вами? — холодно спросил он, поднимая второе оружие и целясь в Джеймса.

Джеймс смотрел на умирающего, который упал навзничь и лежал бескостной кучкой у ног Талейрана.

— Где леди Кларисса?

— Заперта вместе с матерью.