Дженни Лукас. В эпицентре любви
Посвящается нашей радости Пэтти Соуэлл.
Глава 1
Талосу Ксенакису доводилось слышать много лжи, особенно от своей красивой и беспощадной бывшей любовницы. Но эта ложь казалась изощренней всего, что он слышал раньше. — Не может быть, — произнес он, удивленно уставившись на врача. — Она лжет! — Не сомневайтесь, мистер Ксенакис, это чистая правда, — заверил его доктор Бартлет. — Она потеряла память. Не помнит ни вас, ни меня, ни даже вчерашнего происшествия. Правда, физических повреждений нет. — Конечно, потому что она лжет! — Она была пристегнута, но ударилась головой о подушку безопасности, — продолжил доктор Бартлет. — Сотрясения нет. Талос бросил на него сердитый взгляд. У этого врача была репутация выдающегося специалиста и порядочного человека. Он сделал состояние, всю жизнь работая на самых богатых и респектабельных пациентов, — значит, его не могли подкупить. Все знали, что он семейный человек, все еще влюбленный в свою пятидесятилетнюю жену, обожаемый отец троих детей и дед восьмерых внуков — значит, соблазнить его она не могла. Выходит, он искренне верил в то, что у Ив Крейг амнезия. Амнезия. Талос скривил губу. Зная ее дьявольское хитроумие, он мог ожидать от нее чего угодно. Одиннадцать недель назад, ранив его в спину, Ив Крейг, словно призрак, исчезла из Афин. Его люди безуспешно искали ее по всему миру, пока два дня назад она вдруг не объявилась в Лондоне на похоронах своего отчима. Талос отменил в Сиднее сделку на миллиард долларов и приказал своим людям не упускать Ив из виду до тех пор, пока он не доберется до Лондона на частном самолете. Кефалас и Леонидас следили за ней вчера вечером, когда она вышла из частного госпиталя на Харлей-стрит. Они наблюдали, как она прячет длинные, блестящие темные волосы под шелковый шарф, надевает большие черные солнечные очки и белые перчатки для вождения, садится в серебряный «астон-мартин» с откидным верхом, резко трогает с места… Въезжает прямо в красный почтовый ящик на тротуаре! — Это было так странно, босс, — сказал Кефалас в то утро, когда Талос прибыл из Сиднея. — На похоронах держалась нормально, а выйдя от врача, вела машину будто пьяная. И даже не узнала нас, когда мы помогли ей дойти до госпиталя после аварии. Теперь таким же озадаченным выглядел доктор Бартлет, почесывавший седую лысеющую макушку. — Вечером я тщательно осмотрел ее — никаких физических повреждений. Талос скрипнул зубами. — Да потому, что у нее нет амнезии. Она вас одурачила, вот и все! Пожилой врач оскорбился: — Я никогда не поверю, что мисс Крейг лжет, мистер Ксенакис. Я помню ее еще четырнадцатилетней девочкой, когда они с матерью приехали из Америки. — Он задумчиво покачал головой. — Все тесты дали отрицательный результат. Амнезия — единственное заболевание, которое я нашел. Это приводит меня к мысли о том, что авария стала лишь катализатором и травма эта, скорее, психологическая. Талос ухватился за единственную значимую информацию. — Если физически она здорова, то может покинуть госпиталь. — Сил у нее достаточно. Но она ведь потеряла память, и, возможно, было бы лучше, если бы кто-нибудь из членов семьи… — У нее нет семьи, — прервал его Талос. — Отчим был ее единственным родственником, а он умер три дня назад. — Я слышал о кончине мистера Крейга, мне очень жаль. Но я надеялся, у Ив есть дальние родственники… — Нет, — отрезал Талос, хотя понятия не имел о родне Ив. |
