Совершенно измотанный, он сошел на берег в Нанте, но сразу же, соблюдая строжайшую конспирацию, отправился в Париж. Друзья предоставили ему весьма безопасное и комфортабельное убежище в Пасси, но вскоре о его тайном визите стало известно практически всем: гения надолго не спрячешь — как шило в мешке. Он становится и, наверное, вот-вот станет самым знаменитым во Франции человеком. Даже на заварочных чайниках уже помещают изображения его простонародной мужественной физиономии. Он уже известнее Марии-Антуанетты и куда популярней. Самые элегантные и неотразимые дамы Парижа очарованы его остроумием, мудростью, его неуклюжей галантностью и прямолинейными ухаживаниями. Известно, что мадам Брийон от него без ума. Мадам Гельвеций, не стесняясь, заявила, что на днях он сделал ей благородное предложение. И даже для мужей, которые, конечно, читали Руссо, он не кто иной, как бедный Ричард — представитель славного племени «естественных» героев.

И всего этого он достиг, практически не покидая американских лесов и болот (пара визитов в Лондонское королевское общество — и все). Его можно принять за охотника или лесоруба, но он совершил революцию в типографском деле и преобразил обычную домашнюю печь. С бостонской самоуверенностью, помноженной на филадельфийскую квакерскую прямоту, он простер свои руки к небесам — и ухватил за хвост молнию. Короче говоря, он — Посол Электричества, связной между человечеством и вселенной. И вот он приехал, в канадской бобровой шапке на голове (странно, но Руссо носил точно такую же). Его костюм прост, волосы взлохмачены. Лицо у него приветливое, он улыбается миру сквозь двухфокусные стекла очков, которые (никому и в голову не придет усомниться) сам изобрел и изготовил.

— Mon cher, мсье Франклин! — восклицает наш герой, сердечно обнимая шероховатую, твидовую фигуру в очках.

— Неужели это вы?! Великий доктор Ди Дидро?

— Он самый. Или то, что от него осталось. Немножко потрепанный, немножко потасканный, слегка покалеченный.

— Ну, вы еще юноша. Я старше вас. Но послушайте, ваша «Энциклопедия» — одна из лучших книг, что мне довелось прочесть.

— Вы действительно прочли «Энциклопедию»?

— Разумеется, от корки до корки. И знаете, какая статья мне запомнилась лучше всего? Статья «Энциклопедия». Кто ее написал?

— Я сам.

— Припоминаю, вы сделали несколько наблюдений над уникальностью революции, произведенной нами в современной мысли. Представьте, писали вы, словари всего лишь столетней давности. И добавили: «Вы не отыскали бы среди значений слова „аберрация“ ничего похожего на то, что астрономы называют этим термином сегодня». И потом еще: «Что до электричества, вы наткнулись бы лишь на заблуждения и древние предрассудки».

— Конечно, я имел в виду прежде всего ваши великие открытия, преобразившие науку.

— Понимаете, я всегда помню урок, который вложил в уста бедного Ричарда: «Если не хотите, чтобы вас забыли, / Сразу как вы умерли и в могиле сгнили, / Пишите вещи, достойные чтения, / Вершите дела, достойные записи».