Подробности этой охотничьей истории заставляют и нас смеяться. Хохочет и сам охотник.

Потом Михаил Александрович расспрашивает о посадках, интересуется, где в полосе есть пробелы.

- Мало? Очень хорошо. В Вёшках испокон веков были пески, пылища. Сейчас сосенник зазеленел, благодать!

Писатель рассказывает, какие породы деревьев лучше приживаются на окрестных землях, советует зорче приглядывать за посадками...

Сорок минут в шолоховском доме пролетели незаметно. За разговором я успел сделать несколько снимков. Просим сфотографироваться вместе. Михаил Александрович соглашается.

Выходим на ступени крыльца. Много солнца. Пахнет цветами, нагретым песком. Чирикают воробьи на клене.

Где-то внизу под берегом кричат утки, пыхтит пароходик. Каждую мелочь хочется запомнить в эти минуты.

Щурясь от солнца, Шолохов становится в середину нашей группы...

Хочется еще и еще поймать в рамку видоискателя лукавую улыбку писателя, интересный поворот головы. Вот он сделал характерный жест, обращаясь к соседу... Вот подбежала собака, трется у ног... Щелкает аппарат. Только бы не кончилась пленка, перезаряжать тут некогда... Шолохов заговорил с кем-то, рассказывает о разливах на Дону. Делаю еще несколько снимков...

В Вёшках я распрощался с лесной комиссией. Она поехала дальше, к Ростову, я же еще целый день бродил у Дона. Фотографировал тучи над темной осенней рекой, перевернутые лодки у пристани, казачек с ведрами, рыбаков...