Я с трудом подавил гнев. Не стоит срываться на этом мужике. В конце концов он действительно мог помочь мне разобраться в происходящем. И он был довольно прочной ниточкой, что могла привести к Радаманту.

Другой вопрос – стоило ли делиться этими сведениями с Корфом? И стоило ли мне самому лезть во все это еще глубже?

Поживем – увидим.

– В таком случае до встречи, Павел Антиохович, – я поклонился и, получив в ответ кивок, вышел из кабинета.

Посторонние звуки нахлынули на меня волной какофонического шума – так всегда бывало, когда падал непроницаемый купол или если покинуть его пределы. В первую секунду я чуть не оглох от топота ног по коридору, выкриков приказов, гомона множества голосов на улице и чириканья проклятой синицы, что долбилась в стекло.

Адлерберг ждала меня, прислонившись к подоконнику.

– Примите мои поздравления, ваше сиятельство, – широко улыбнулась она. – Я провожу вас к выходу.

– Благодарю. Вы подчиняетесь Павлу Антиоховичу?

Девушка кивнула.

– Непосредственно. Я состою при его департаменте.

– И я должен благодарить именно вас за Третье испытание? Выходит, вы все же влезли мне в память.

– Отнюдь, ваше сиятельство, – покачала головой Адлерберг. – В память вам никто не лез. Мы создаем сценарии испытаний на основе поверхностных мыслей испытуемых. Для этого не нужно ломать глубинные блоки и залезать в ваши воспоминания. Берешь то, что лежит на поверхности для правдоподобности, моделируешь ситуацию по обстоятельствам, добавляешь в иллюзию незнакомые детали… Кстати, на чем именно вы меня поймали?

– На погоде. Солнце ярко светило и луж не было.

Адлерберг выгнула бровь и усмехнулась.

– Отлично, ваше сиятельство. Похвальная наблюдательность. Должна заметить, немногим удается раскусить иллюзии – обычно абитуриенты слишком поддаются эмоциям, и переживания застилают им глаза. Позволите и мне задать вопрос?

– Конечно, – отозвался я и придержал дверь. Мы как раз покидали здание двухэтажного корпуса и выбирались на улицу.

– Если бы вы не поняли, что это была игра, какое решение вы бы приняли? – спросила менталистка.

– Компромиссное, – сухо ответил я.

Девушка улыбнулась еще шире, и в ее огромных глазах зарезвились черти.

– Павел Антиохович, как всегда, не ошибся.

– И что это значит?

Она не ответила. Лишь снова загадочно улыбнулась, очевидно, рассчитывая, что я должен был понять намек. Ну ясное дело, что сперва я бы попытался и овец сохранить, и волков накормить. А уж если бы такой вариант найти не удалось, стол бы действовать в своих интересах. В данном случае – так, чтобы мои действия удовлетворили Аудиториум.

И дело здесь было даже не в том, что Корф сожрал бы меня с потрохами, провали я вступительные. Аудиториум, несмотря на всю свою зловещесть, действительно мог дать мне путевку в жизнь.

Особо рассчитывать на семью мне пока что не приходилось. Ирка… Ирка была слишком юна, чтобы стать мне верной боевой подругой. Да и слишком тесное сближение с ней могло подставить ее под удар. Ведь я еще понятия не имел, какой информацией поделится Зуров. А превращать невинную девушку в мишень для Радаманта или Тайного отделения мне совершенно не хотелось.