Безбоязненно подойдя ближе, осторожно перевернул джаргарку. Ребенок сразу же завозился в своих тряпках, бестолково суча ручонками и громко крича. Мать не реагировала, впрочем, с ней уже все ясно. А с младенцем мне что делать? Несмотря ни на какие мои убеждения, убивать детей все-таки как-то не по моей части.

Чертыхнувшись, подозвал дрона. Сфера перевернулась в воздухе, вытягивая наружу тонкие манипуляторы. Вручив пищащего младенца помощнику, забросил легкую самку на плечо и быстрым шагом донес до машины.

Беглянка, а по ней видно, что это именно так, слабо застонала, когда переложил на сидение, тут же покрывшееся кровью из множества ран на теле женщины. Младенца пристроили рядом, и я, оставив дрона заканчивать возведение будущей шахты, рванул с места на максимальной скорости.

Миновал месяц с тех пор, как я нашел бункер ладжаров. За это время у джаргаров разгорелся новый конфликт, и я с удивлением заметил, что от города Мисхи, куда меня зазывал Марлес, остались руины. Периодически пользуясь системой наблюдения ладжар, я не мог слышать, о чем говорят кошаки, но даже и идиоту было понятно: граддары не поделили власть между собой, и теперь война вспыхнула снова.

Моя часть материка оставалась в неприкосновенности. Ко мне, будто сговорившись, никто не лез. Даже вездесущие беженцы, рванувшие из охваченных войной городов, стремились в другие стороны. И вот теперь, когда я уже успокоился, развернул сеть мобильных станций для работы дронов на доступной площади, ко мне принесло детеныша, при этом не вместе с мамашей. ДНК ребенка и джаргарки не совпадают. Они не кровные родственники, генетика не может в этом ошибаться, я даже потомство ргоров могу отследить.

Машина взлетела на пригорке, ударилась колесами о землю, едва заметно завибрировав, и раненая тихо простонала. Не желая угробить ее раньше, чем доедем до базы, сбавил скорость.

Можно долго ломать голову, как она добралась до меня, зачем вообще добиралась… Но здесь и сейчас я ни на что повлиять не могу, так что подумаю об этом потом. Главное: она миновала кордон, возведенный мной, и смогла остаться незамеченной. Придется серьезно пересмотреть систему безопасности.

Наконец, показалась пещера лысого медведя. Теперь она совсем не походила на ту не примечательную дыру в скале, что я увидел в первый раз. Фальшпанель, стилизованная под камень, сдвинулась в сторону, открывая въезд в забитый техникой гараж.

Автодок нетерпеливо бросился навстречу. Мысленным приказом сложив крышу машины, позволил медику вытащить умирающую. Сам, подхватив младенца, потопал следом. Установленные в гараже системы уже без моего участия почистят машину, проведут полную диагностику и подправят, если что-то не так.

Пройдя по обитому наращенными на камень стальными плитами коридору, свернул в медотсек, где второй автодок ждал своего пациента. Первая машина, свесив с потолка два десятка манипуляторов, во всю трудилась над беглянкой.

Уложив младенца в еще теплую — только что из репликатора — пластиковую камеру, я бросил грязные тряпки в переработку и вышел из медотсека. Тщательно отмыв руки от крови и грязи, вышел в командный пункт и устроился с кружкой горячего отвара.

Помощник уже подготовил заказанный по дороге до базы отчет. Итак, как же полуголая девка умудрилась обойти мои охранные системы?

Ответ оказался и прост и сложен одновременно. У нее были одноразовые артефакты. Что ж, надо признать, Марлес оказался не дураком, и смог изобрести защиту от лазерных турелей. На видео тяжело бредущая джаргарка остается, и проходит мимо ослепших пушек, а вот на датчиках — исчезает.

— Надо было взорвать ту базу ко всем чертям, — пробормотал я, понимая, где и как тестировали свое изобретение граддары.

Радовало лишь одно: кристаллы, создающие подобный эффект, были одноразовыми, и самка бросала камни сразу после их автоматического срабатывания. То есть, полная автономия и считывание: кристалл почуял мои пушки, ослепил их, и вот джаргарка беспрепятственно проходит по охраняемой территории.