— С дороги! — шикнул на товарища ускоряющийся Борис.

Лелик послушно посторонился.

Дверь на спортивную площадку они отомкнули с полчаса назад — через нее и вошли. Это было несложно, замок в двери стоял такой, какой можно проволочкой открыть, что, вероятно, делалось уже не раз, если судить по царапинам на краске.

Лелик хотел было предупредительно распахнуть дверь перед нагруженным товарищем, но разогнавшийся Борис сам с ходу ударил в нее плечом, свободным от полонянки.

В этот самый момент кто-то не менее услужливый и более расторопный, чем Лелик, дернул на себя дверь снаружи.

— Й-е-о-о! — отчаянно выругался Борис.

Окончание вполне предсказуемой матерной реплики заглушил шум падения.

Лелик, не смекнув затормозить, споткнулся об упавшего товарища и тоже полетел, не успев даже выматериться.

Варвара, высоко подняв брови, с изумлением посмотрела на образовавшуюся кучу-малу.

В интерьере спортивной площадки куча выглядела странно, но не страшно — как ночной сеанс очень вольной борьбы в оригинальной категории «на троих».

— Ко…ко…го… черта?! — проквохтал женский голос.

Варвара выпустила ручку двери, через которую она намеревалась попасть в отель в обход парадного подъезда со швейцаром, и наклонилась над кучей.

— Что смотрите? Помогите! — сердито прикрикнула на нее растрепанная девица с размазанной помадой на лице и в униформе отеля на теле. — Или вы заодно с этими бандюками?

— Я не с ними, я сама по себе, — с достоинством возразила Варвара и протянула руку, помогая сердитой девушке подняться.

На груди счастливо освобожденной полонянки блеснула металлическая табличка с надписью «Дежурный администратор».

— Я вам помогу, вы — мне, — улыбнулась Варвара.

Администратор наверняка более важная персона, чем швейцар. Уж теперь-то в отель ее пустят!

— Черт, телефон не взяла, надо же охрану вызвать! — отбежав под ближайший фонарь, забормотала дежурная.

— Возьмите мой, — предложила любезная Варвара и оглянулась.

Непохоже было, что охрана успеет задержать «бандюков»: те уже отступали.

Белокурый Лелик, скрипя зубами, из которых один ощутимо шатался, с натугой тянул по тартановому покрытию слабо постанывающего Бориса.

— Брось, сестра, не донесешь, — обморочно бормотал тяжелораненый «военный связист».

Сергей Акопович Мамиконян владел небольшой торговой компанией, а мечтал о винодельне. Вина являлись его слабостью, которую нельзя уже было считать маленькой, потому как погреб в своей усадьбе Сергей Акопович соорудил такой, что по протяженности и совокупной площади помещений домашнее винохранилище могло конкурировать со знаменитыми подземными лабиринтами форта Святого Петра в голландской крепости Маастрихт.

Сергей Акопович как-то был там, в этом Маастрихте. Ничего особенного, если честно. Ну, могла у них в подземелье разместиться армия в пять тысяч человек, и что? У Сергея Акоповича в погребе когда-нибудь будет пять тысяч винных бочонков, а это куда позитивнее.

Несмотря на то что сердцем и душой Мамиконян всецело принадлежал виноделию, торговое предприятие его было вполне успешным и на местном рынке звучало достойно. А почему бы ему не звучать? Хорошее название, понятное и простое, проще некуда: «Коммерческая Компания». Для краткости — «КК» на письме, «Ка-Ка» в устной речи — только с ударением на втором слоге, а не на первом, уж пожалуйста.

На нехороших людей, некрасиво называвших его предприятие словом «кА&rsqu